Франциска Вудворт - Ася (СИ)

Закончив это, он неспешно развел края, оголяя мою пышную грудь. По его затуманившемуся взгляду было ясно, что мужик поплыл.

— Не надо…, — попросила я, но он меня не слышал.

Прикосновение его пальцев к моей обнаженной коже было обжигающим. Он гладил мою грудь, чуть стискивал и наполнял ими ладони, потом со стоном склонился, и меня опалили его поцелуи. Я отчаянно затрясла руками, пытаясь вырваться, но спасения не было.

— Какая же ты сладкая, — услышала я и он лизнул сосок, а потом втянул его в рот, посасывая. В этот момент его рука ласкала мою вторую грудь.

Его слова разбудили дремавшие старые воспоминания, и я задохнулась, вырываясь в его руках. Если сначала его действия вызвали отклик тела, хоть я и не хотела этого, то сейчас меня переполнял стыд и отвращение.

Его губы начали спускаться ниже, прокладывая дорожку к моему животу. Я издала всхлип, и это заставило его подняться и взглянуть в мои заполненные слезами глаза.

— Ася?!

Я отвернулась, стараясь загнать подальше старое воспоминание, но по тому как потемнели его глаза, он это увидел…

Когда-то давно, с нами жил дядя Петя. Мама с ним уже давно встречалась, и они стали жить вместе. К нам он относился нормально и не обижал. Вот только у меня как-то незаметно выросла грудь, смущая своими пышными формами. Оказалось, что смущала она не только меня, но и его. Однажды так получилось, что мама уже ушла на работу, брат тоже ушел на учёбу, а я болела и осталась дома. Встав попить воды, я натолкнулась на ещё не ушедшего дядю Петю. Его взгляд прилип к моей ночной рубашке и затуманился. Я даже не поняла, как оказалась прижата к стене. Одной рукой он держал над головой мои руки, а другой шарил по груди, сжимая её.

— Какая ты сладкая, — сказал он тогда и эти слова врезались в моё сознание.

Не знаю, чем бы это могло закончиться, но вернулся брат, забывший телефон, и меня тут же отпустили. В тот день он никуда не пошел, а вечером рассказал всё маме. После этого дядя Петя больше не появлялся в нашей жизни.

Я уже и забыла про это, и ночами эти воспоминания меня не мучали. После этого я только не любила, когда мне сжимали руки, лишая движения, да и брат со мной мой коронный удар в глаз начал отрабатывать как раз после произошедшего.

Вот только слова о том, какая я сладкая, разбудили дремавшие воспоминания, возвращая пережитые стыд, отвращение и чувство беспомощности.

— Ася! — повторил Хранитель. Наручники исчезли, и он сжимал в объятиях заливающуюся слезами меня.

Вот только мне не надо было его утешение, я билась и вырывалась, не желая, чтобы он ко мне прикасался.

— Ненавижу! — кричала я.

— Ася, это я! Успокойся! — услышала я голос Риана. Открыв глаза, я обнаружила, что нахожусь в своей комнате, и меня обнимает Риан.

— Риан! — я с облегчением прижалась к нему, расслабляясь.

— Что случилось?

— Просто кошмар, — ответила я, вытирая слёзы.

Я обняла его и прижалась к груди. Стук его сердца меня успокаивал. Он гладил меня по голове и шептал нежные слова, убаюкивая. В комнате было сумрачно.

— Я что, проспала весь день?

— Мы не могли тебя разбудить. Хорошо, что ты сама проснулась.

— Поцелуй меня, — попросила я и он с радостью это сделал. Хотелось забыть весь пережитый ужас, и ощутить именно его прикосновения. Мои руки скользнули по его груди и обвились вокруг шеи.

Его язык властно проник в мой рот, а руки поглаживали моё тело. Наши языки сплелись в танце и поцелуй стал свирепым, почти безумным. Я чувствовала с какой силой меня хотят, и откликнулась на его желание, прижимаясь к нему.

— Девочка моя, — страстно шептал он, целуя моё лицо, обводя губами контуры моего ушка, а потом обратно приникая к губам требовательным поцелуем.

Я не заметила, как оказалась обнаженной, да и его одежда куда-то делась, но меня это не смущало — я хотела его и решила идти до конца. Его губы спустились ниже, целуя грудь, и я выгнулась под этими поцелуями, предоставляя ему свое тело. Руки Риана ласкали и исследовали моё тело и когда его ладонь легла на мой холмик внизу живота, то я не стала смущаться и лишь раздвинула ноги.

— Моя малышка! — счастливо сказал он, и принялся осыпать меня поцелуями, постепенно спускаясь всё ниже и ниже, пока губы не оказались там, где до этого была его рука.

Сначала я напряглась, когда он начал целовать меня, а потом забылась под силой нахлынувших новых ощущений. Что же он делал своими губами и языком! Желание нарастало, и я уже умоляла его, выкрикивая его имя. Закрыв глаза, я уплывала на волнах страсти.