Клайв Льюис - Плавание «Утреннего Путника»

— Я тоже об этом подумал, — ответил Каспиан. — Интересно, кто это был. На кинжале нет никаких знаков. А еще мне интересно, как он погиб.

— И как мы можем отомстить за него, — добавил Рипичип.

Эдмунд, единственный из всей компании, читавший раньше детективные рассказы, тем временем напряженно думал.

— Глядите-ка, — сказал наконец он, — тут что-то нечисто. Его не могли убить в битве.

— Почему? — спросил Каспиан.

— Костей нет, — ответил Эдмунд. — И потом, враг мог забрать доспехи и бросить тело. Но кто из вас когда-либо слышал, чтобы победитель уносил тело, бросив доспехи?

— Может быть, его растерзал дикий зверь, — неуверенно предложила Люси.

— Тогда, должно быть, это был очень умный зверь, — ответил Эдмунд, — раз он снял с него кольчугу.

— А может, дракон? — Спросил Каспиан.

— Ничего подобного, — авторитетно заявил Юстас. — Дракон не смог бы это сделать. Уж я-то знаю.

— В любом случае, давайте-ка уйдем отсюда, — предложила Люси. С того момента, как Эдмунд поднял вопрос о костях, ей как-то расхотелось снова там присаживаться.

— Как хочешь, — сказал Каспиан, вставая. — Я не думаю, чтобы что-нибудь из этого стоило брать с собой.

Они спустились к небольшому проходу между скалами, где речка начинала свой путь к морю, и остановились, любуясь глубоким озером в кольце утесов. Если бы стояла жара, несомненно, кто-нибудь соблазнился бы купанием и, конечно же, все напились бы оттуда. Ведь даже в такую погоду Юстас уж совсем было собрался нагнуться и зачерпнуть ладонями воду, как Рипичип с Люси одновременно вскричали: «Смотрите!»

Юстас забыл о своем намерении и посмотрел, куда они указывали.

Дно озера было покрыто большими серо-голубыми камнями, вода была совершенно прозрачной, и на дне лежала человеческая фигура, очевидно, сделанная из золота, в натуральную величину. Она лежала лицом вниз с вытянутыми над головой руками. Случилось так, что когда они смотрели на нее, облака вдруг разошлись, и выглянуло солнце. Золотая фигура засияла. Люси подумала, что это, наверное, самая красивая статуя, какую ей доводилось видеть.

— Вот это да! — присвистнул Каспиан. — А ведь стоило придти сюда, чтобы посмотреть на это! Интересно, сможем ли мы ее вытащить?

— Мы можем нырнуть за ней, Сир, — предложил Рипичип.

— Бесполезно, — сказал Эдмунд. — По крайней мере, если она действительно из золота, она будет слишком тяжелой, чтобы мы смогли ее вытащить. Кроме того, я буду не я, если глубина этого озера окажется меньше двенадцати-пятнадцати футов. Хотя, погодите секунду. Хорошо, что я захватил с собой охотничье копье. Давайте проверим, какая здесь глубина на самом деле. Держи меня за руку, Каспиан, а я немного наклонюсь над водой.

Каспиан взял его за руку и Эдмунд, наклонившись вперед, стал опускать свое копье в воду.

Прежде, чем оно наполовину вошло в воду, Люси заметила:

— Я вообще не думаю, что эта статуя из золота. Это лишь игра света. Твое копье окрасилось точно так же.

— Что случилось? — воскликнули вдруг несколько голосов. Эдмунд внезапно отпустил копье.

— Я не смог удержать, — открыл он рот от изумления, — оно показалось мне таким тяжелым.

И вот оно теперь на дне, — сказал Каспиан, — а Люси права. Оно точно такого же цвета, как и статуя.

Однако Эдмунд, у которого, похоже, что-то произошло с ботинками — по крайней мере, он наклонился и разглядывал их, и вдруг выпрямился и резким голосом крикнул:

— Отойдите назад! Прочь от воды. Все. Сейчас же!

Они отошли и с удивлением уставились на него.

— Посмотрите, — сказал Эдмунд, — посмотрите на носы моих ботинок.

— Ну, они выглядят слегка пожелтевшими… — начал Юстас.

— Это золото, чистое золото, — перебил его Эдмунд. — Посмотрите на них, потрогайте. Кожа уже оторвалась от них. И они стали тяжелые, как свинец.

— Клянусь Асланом! — воскликнул Каспиан. — Неужели ты хочешь сказать…

— Да, хочу, — ответил Эдмунд. — Это вода все превращает в золото. Она превратила в золото копье, поэтому оно и стало таким тяжелым. И она как раз плескалась у моих ног, хорошо еще, что я был не босиком, и превратила в золото носы ботинок. А этот бедняга на дне… ну, в общем, вы поняли.

— Так этот вовсе не статуя, — тихо сказала Люси.

— Нет. Теперь все ясно. Он оказался здесь в жаркий день. Он разделся на вершине утеса — там, где мы сидели. Одежда сгнила, или ее растащили птицы на свои гнезда, а доспехи все еще там. Затем он нырнул и…

— Не продолжай, — попросила Люси. — Как это ужасно.