Ольга Гусейнова - Владелец

Кайсар рассчитывал на любовь квестов к блестящим драгоценным камням, которые в столь малом количестве добывались на их планете, что стоили баснословных денег. Приходилось покупать иномирные, ведь женщины так любят дорогие безделушки, а особенно богини…

Глаза Иурра вспыхнули интересом, а кончик хвоста снова скрутился кольцом. Мужчина помолчал, тщательно раздумывая над ответом, потом произнес с ехидцей:

— Хочешь продать камешки своей ароматной девочки? Не боишься расстроить ее?

— Она признала себя моей собственностью, значит, камни тоже мои.

Иурр скептически поднял темную бровь, но алчность уже разгоралась в его глазах. Следующие полчаса они ожесточенно торговались. Смысла показывать Иурру драгоценные браслеты, кольца и серьги не было. Квест с первого взгляда оценил все — еще на Шанель.

В конце торгов эльзанец почти выплюнул:

— И это ты меня обвиняешь в жадности? Да ты самый скупой скряга, каких я только встречал… за отличные камни давать такую цену!

Иурр расплылся в довольной ухмылке, блеснул клыками и весело парировал:

— Услышать подобные обвинения от эльзанца — это большой комплимент!

Квест поднял руку, жестом принимая соглашение о купле-продаже.

Прежде чем так же поднять руку, Кайсар выдвинул условие:

— Тебе придется выделить мне вместе со средствами и финансер!

Иурр скривился, но руку не опустил. Соглашение состоялось. Кайсар набрал еды для Шанель и отправился в свою каюту. Там его девочка голодная и одна, наверняка волнуется. Он не привык с кем-то согласовывать свои действия, но сейчас пожурил себя мысленно, что не предупредил об уходе.

Разведывательный корабль «Кверини».

Принадлежность: планета Квест.

Ионный душ совсем не обрадовал Шанель, но ощущение чистоты все равно придал. Закончив с «сухим мытьем», она нажала на панель, активируя зеркальную интерактивную поверхность. На нее смотрела явно удовлетворенная и почти довольная жизнью женщина с припухшими от поцелуев губами и наполненной жизненной энергией сияющей кожей.

Ну и пусть ей достался мужчина со странными понятиями о собственности. Со временем она научится понимать его и, возможно, управлять. Сейчас же удалось повернуть ситуацию в свою сторону — Кай с ней, пусть и неохотно, но согласился. Значит, и дальше, может, и не сразу, но все наладится. Мама говорила, когда они с папой общего языка не находили, шли в спальню, и… отец соглашался. В любом случае, хозяин — Кайсар Расар, чего уже ничто не изменит. А теперь она даже гипотетически менять ничего не стала бы, особенно после того, как Кай открыл ей мир страсти и удовольствия.

Шейтинка вновь оценивающе посмотрела на свое отражение, впервые за несколько дней задорно улыбнулась и решила, что утро началось восхитительно. А уж каким взглядом Кай провожал ее в санблок…

Она непроизвольно прижала кулачки к груди и радостно попрыгала, выплескивая переполнявшие эмоции. Впрочем, делиться ими сейчас с Кайсаром Шанель сочла преждевременным, а то вообразит себе, что она, словно последняя наложница, будет валяться у его ног и радоваться самому маленькому знаку внимания. Нет, Шанель из Дома Кримера, на сафинах которого всего два цвета, сумеет повернуть ситуацию в лучшую для себя сторону. В конце концов, ее этому учили!

На такой позитивной волне Шанель натянула майку, расчесала пальцами волосы, пощипала щечки для придания нежного румянца и вышла из санблока, ожидая новой порции восхищения. В первый момент она не сразу поняла, куда делся Кайсар, а потом, осмотревшись, оторопела. Неужели он ушел? Уголки чувственных губ опустились от расстройства, но вечный оптимист, который жил в ее душе, тут же предложил вариант: Кай, наверное, пошел за завтраком для нее. Иурр же предупредил, что питаться она должна в каюте. Вот самое простое и очевидное объяснение. Ведь обижаться или сердиться ему не на что. Он получил столько удовольствия утром, был так нежен с ней. Верно, она угодила ему?!

Но минута бежала за минутой. Прошел уже час, а Кайсар все не возвращался. И если сначала она тренировалась на кровати принимать красивые позы, чтобы с первых секунд вновь возбудить его, заставить восхититься ее телом, женственностью, то вскоре устала от этого. И теперь сидела, опираясь на переборку, обняв руками колени и положив на них подбородок. Каждая минута без Кайсара возвращала ее во вчерашнее состояние неуверенности в будущем, душевной боли, страха за свою жизнь, к чувству одиночества, которое ее настигло, когда она осталась одна на Рюше и смотрела вслед ускользающей на спасательном шлюпе Айсель.