Ольга Гусейнова - Владелец

Станция военно-космического назначения «Рюш».

Шанель уже несколько минут металась по каюте, не в силах усидеть на одном месте. Что-то терзало внутри, заставляя ее, словно зверя в клетке, мерить комнату шагами. Устав от бесцельной ходьбы, девушка бросилась на кровать и, раскинув руки в стороны, уставилась в потолок.

Анализировать свое поведение не имело смысла, она и так знала, что ее беспокоило отсутствие Кайрена за ужином. Почему он не пришел? Может, их поспешный уход с завтрака его оскорбил?

Девушка повернулась на живот, подняла ступни, поболтала ими и скрестила ноги в лодыжках. Подперев ладонью щеку, подтянула к себе другой рукой планшет и начала рисовать стилусом. Набрасывая чей-то образ, она сначала не имела в виду никого конкретного. Но рука, словно сама по себе, порхала над экраном, выводя знакомые черты. Художница, повинуясь старому приему изображать заинтересовавший объект, на этот раз рисовала того, кто беспокоил, пугал и волновал до дрожи.

Через несколько минут Шанель даже позу сменила, уселась на пятки и начала вглядываться в получившийся рисунок. Почему-то знакомые серые глаза вышли холодными, а угловатое лицо отражало внутреннюю хищную сущность обладателя. Таким, благодаря внутреннему чутью, она видела Кайрена фен Драма без прикрас и непроницаемой маски, которую этот мужчина надевал при посторонних.

Девушка обвела пальчиком контуры лица на портрете, залюбовалась и, не думая, выдохнула: «Кай…» Имя, сорвавшееся с губ, неожиданно испугало ее саму. Она отбросила планшет в сторону и прикрыла ладошками рот.

Шанель разозлилась на себя, на Кайрена, на всех и вся. Она не может, не должна думать о нем, и главное — больше никогда не должна произносить личное уменьшительно-ласкательное имя постороннего для нее мужчины. Она опять нарушила многовековые правила Шейта. За подобные вольности Великий Шейтин может наказать — привязать к обладателю имени. Связать их с чужаком судьбы.

Леди Шей Кримера поведала дочери секрет своего замужества. Встретив лорда Корина Кримера, мама влюбилась в него с первого взгляда, но тот вел себя чрезвычайно сдержанно, отстраненно. Тогда мама решилась на отчаянный шаг. Она постоянно беззвучно произносила его имя: «Корин, Кори, Кори, любимый…» И — о, счастье! — Корин Кримера обратил на нее внимание. Сбылось — сам Великий Шейтин помог молодой женщине обрести своего хозяина и любовь. Но если сокращать имена из лени, из-за высокомерия или по глупости — последует наказание, а не помощь влюбленным.

— Шанель, я ложусь спать. — В комнату заглянула уже переодевшаяся на ночь Айсель.

Заметив, что сестра при звуке ее голоса странно вздрогнула, словно испугалась, она подошла к кровати и увидела рисунок на планшете. Очень реалистичный портрет. Леди Шанель Кримера талантлива — этого у нее не отнять. Вот и образ Кайрена фен Драма тщательно проработан, с невероятным вниманием к деталям…

— Шанель… — печально выдохнула сестра, — все настолько серьезно? Потерпи, осталось совсем немного, через пару суток мы окажемся на Перептуне. А там Керим защитит нас от всех невзгод и от всех мужчин во вселенной…

Шанель грустно хмыкнула, потянулась к планшету и резкими движениями стерла рисунок, одновременно успокаивая сестру:

— Не переживай, Ай. Все не так серьезно, как тебе показалось…

Да только Айсель уловила показную легкость в жестах и голосе Шанель.

— Иди, отдыхай. Я тоже сейчас лягу, переоденусь только…

Айсель долго смотрела на сестру, задумчиво кивнула пару раз и вышла из спальни в гостевую, разделявшую их каюту.

Шанель приняла душ, нанесла на кожу ароматическое масло, надела традиционное легкое платье без застежек длиной до пола, с низким вырезом на груди и разрезами на бедрах, и улеглась в постель.

Время шло, а сон не приходил… Потолок мающаяся девушка уже изучила, дорогие кольца на пальцах тоже, минут пять развлекалась тем, что просматривала информационные каналы. Неясная тревога в груди нарастала, и она не выдержала, спустила ноги с кровати, посидела, затем встала и пошла к Айсель. Но та уже крепко спала, подложив ладошку под щеку и сладко посапывая.

Шанель постояла минутку, любуясь красавицей-сестрой, и, вздохнув, вернулась в гостиную. Она не знала причину, по которой что-то внутри подталкивало действовать. Противиться странному нехорошему предчувствию, вызвавшему дрожь во всем теле, не было сил. Вопреки чувству страха девушка надела на ночное платье сафри, закрепила на голове сафины с вуалью и, привычно поправив одежду, чтобы не торчало ни малейшей складочки, тихонько выскользнула из каюты, решив пройтись до ресторана и обратно. Ночной режим на лайнере еще не включили — рано, поэтому подозрений она ни у кого не вызовет. Тем более что в немногочисленных барах, как заявлено в программе, до позднего часа идут развлекательные мероприятия.