Дмитрий Казаков - Мера хаоса. Трилогия.

– Ладно, ты сиди пока, а я пойду осмотрю тут все, – проговорил Авти.

Воровато озираясь, шут двинулся вдоль улицы, переворачивая трупы и самым беззастенчивым образом шаря по карманам. Поймав укоризненный взгляд Хорста. он невинно улыбнулся и сказал:

– А чего такого? Им деньги все одно ни к чему, а нам пригодятся!

Помимо страсти к насилию и пьянству, Авти оказался еще и мародером. Трудно было поверить, что в столь тщедушном теле уживается столько пороков одновременно.

Хорст сидел, бездумно пялясь в небо, где поднимающийся из-за домов дым впитывался в облака, а потом неожиданно для себя повернулся и потянулся к лежащему неподалеку короткому мечу, выпавшему из руки кого-то из легионеров.

Едва пальцы сомкнулись вокруг рифленой рукояти, мелькнула мысль: «Зачем он мне?», но тут же исчезла, и Хорст встал, отстегнул от пояса мертвеца ножны. Вскоре клинок, аккуратно завернутый в плащ, оказался в мешке.

Когда вернулся Авти, Хорста подмывало сказать ему про меч. Однако он почему-то промолчал.

– Пойдем? – предложил шут, деловито ссыпая монеты в карман. – Тут делать больше нечего.

И они заковыляли прочь с поля брани.

– Вот так сюрприз, трахни меня Хаос! – проговорил Авти и изумленно присвистнул. – Вот она, твоя мастерская, и кров на зиму!

На том месте, где еще вчера стоял дом, высился обгорелый остов. Среди развалин копошились какие-то люди, перепачканные сажей по самые брови, – то ли погорельцы, то ли мародеры.

– Да, – Хорст ощущал в голове гулкую звенящую пустоту. Складывалось впечатление, что его шарахнули по затылку чем-то тяжелым и мягким. – Пойдем отсюда…

– Ну, найдется другое место, – успокаивающе бормотал Авти, – Стагорн – город большой…

Имперская столица напоминала громадную сковороду, под которой кто-то развел огонь, хорошенько приправив блюдо болью и горем. Кое-где тлели «подгоревшие» пятна – там, где случились пожары, в других кварталах все кипело и бурлило. Из домов доносились вопли: те, кто потеряли близких, отчаянно ревели и выли. Кое-где у порта еще валялись неубранные трупы. Крысы и вороны дрались за добычу.

По улицам топали легионерские патрули, отправленные усмирять недовольство и ловить мародеров. Разъезжали императорские чиновники, призванные оценить ущерб. Глашатаи на площадях орали, что любой честный горожанин получит возмещение из казны.

Этому никто не верил, в тавернах проклинали императора, во время нападения оказавшегося далеко от города.

– Не стоит так переживать, – Авти продолжал говорить, – пойдем выпьем пива. Полегчает.

Хорст шагал, глядя под ноги. Он не знал, куда идет, зачем. Хотелось одного – забиться в какую-нибудь крысиную нору и просидеть там несколько дней, чтобы никого не видеть и не слышать…

Когда вокруг стемнело, бывший сапожник не сразу сообразил, что происходит. Он поднял голову и обомлел – вместо солнца на желтом небосводе виднелось черное уродливое пятно, похожее на брюхо исполинского паука. Заполненная людьми улица опустела, из распахнутых дверей и открытых окон вытекал густой бурый туман.

– Эй? – крикнул Хорст, оглядываясь. Рвущийся из сердца ужас призывал немедленно обратиться в бегство. Справиться с этим желанием и остаться на месте стоило немалого труда.

Хорст уже хорошо усвоил: бег в магическом тумане к добру не приводит. Он остановился и стал ждать. Марево густело, пока не поглотило все. Стагорн пропал, остался только кусочек мостовой под ногами и черное солнце высоко над головой.

Где-то далеко, на самой грани слышимости, шелестел пересыпаемый песок.

Спереди донеслись тяжелые хлюпающие звуки, гулко отдающиеся в тишине. Что-то приближалось, большое и тяжелое. Хорсту представилась исполинская туша, истекающая слизью…

Он спешно полез в мешок, извлек меч. Лезвие тускло сверкнуло желтым.

Хлюпанье смолкло, раздалось шуршание, из тумана выдвинулось темное пятно. Хорст ткнул в него мечом и тут же ощутил, как нечто тяжелое навалилось на спину, прижало к земле… Он закричал, дернулся, что-то больно ударило в лицо…

– Пощадите его, господа! Пощадите! – истошно орал то-то над самым ухом. – Вчера он потерял жену и дочь, вот и сошел с ума!

Хорст обнаружил, что лежит, но почему-то на спине, бока ноют, будто по ним долго пинали, а на затылке пульсирует болью стремительно набухавший синяк.

– Пощадите его, во имя Творца-Порядка! – Кричащего на этот раз удалось узнать – это был вездесущий Авти.

Послышался топот ног, а затем перестук копыт.