Дмитрий Казаков - Мера хаоса. Трилогия.

– При моем ремесле нужно быть наблюдательным, – огрызнулся паяц, – и внимательным…

– Эй, открывай!.. – За дверью, похоже, начали терять терпение.

– Тогда кто?

– Те, кто пришли убить тебя, – фигляр произнес эти слова спокойным, будничным тоном, как будто речь шла о чем-то банальном, но Хорст ощутил, как у него во внутренностях все смерзлось.

– Что? – только и смог пискнуть он. – Убить? Меня?

– Если не хочешь погибнуть сейчас, – шут приблизился к окошку, там что-то заскрипело, – то собирайся и одновременно тяни время, разговаривай с ними, а то они что-то заподозрят…

– А если закричать? Или попробовать отбиться…

– Твой крик лишь приведет к тому, что они выломают дверь! – нетерпеливо прошептал шут. – На помощь других постояльцев не надейся, каждому своя шкура дороже… А насчет того, чтобы отбиться – видел я, как ты обращаешься с мечом, как его носишь… Если я правильно понимаю ситуацию, то врагов у тебя много, и они превосходно владеют оружием…

Хорст ощутил, как в голове у него что-то сдвинулось. Куда-то исчезло ощущение реальности происходящего, к счастью, прихватив с собой страх. Пропали мысли, он двигался четко и ловко, а губы шевелились сами, без всякого участия разума.

– Чего вам надо? Чего спать не даете?

– Отлично! – прохрипел шут, судя по треску, выдиравший из досок гвозди. – Вот, вот…

– Сказано тебе, открывай! – прорычали из коридора. – Или мы дверь сломаем!

– Сейчас, дайте встать…

– Лезь туда, быстрее. – Шут отшатнулся от окна, в комнату хлынул прохладный ночной воздух.

– Там же высоко!

– Тут к дому примыкает конюшня! Живее!

Обдирая бока, Хорст протиснулся в окно, уперся ладонями в щербатую черепицу. Едва успел сползти в сторону по крыше конюшни, как из комнаты донесся треск и грохот – ночные гости, похоже, вышибли дверь.

Тут же в окошко ловко, словно мизинец в перстень, проскользнул фигляр.

– Чего разлегся? – зашипел он зло. – Вставай! Побежали!

– Бремя Хаоса! – рявкнули внутри комнаты. – Мерзавец удрал!

Не помня себя от страха, Хорст на четвереньках ринулся вслед за шутом. Топоча по крыше и лязгая, точно медведь, которому подковали лапы, промчался до самого края, спрыгнул вниз. Больно ушиб ноги, что-то уперлось в бок.

На заднем дворе гневно залаяли собаки.

– Ходу! Ходу! – Шут дернул Хорста за плечо, тот вскочил и, ничего не видя, кроме мелькающей впереди гибкой фигуры, заспешил в темноту.

Сам не помнил, как перемахнул через высокий, в человеческий рост забор. Все казалось, что преследователи дышат в спину, вот-вот, и острый клинок мягко вонзится под лопатку…

И лишь посреди чистого поля немного очухался. В черном небе перемигивались звезды, под ногами шуршала трава, холодный ветер овевал лицо, а собачий лай за спиной потихоньку стихал.

– Куда мы бежим? – прохрипел Хорст, ощущая, что в боку колет, а грудь готова лопнуть.

– В лес, – ответил шут, – там нас точно не догонят. И не болтай, побереги дыхание…

Хорст уныло подумал о том, что беречь, в общем-то, уже нечего, но замолк. Стыдно было осознавать, что бегает он куда хуже, чем дряхлый старикашка, потешающий народ по постоялым дворам и тавернам…

Лес замаячил впереди темной зубчатой стеной. Из мрака вылезли растопыренные ветви кустов, потянулись к глазам. Беглецы продрались сквозь малинник, будто два кабана, и оказались в царящей под кронами кромешной темноте.

Тут Хорст сдался.

– Хватит! – прохрипел он. – Я больше не могу…

– Ладно, – шут остановился, – привал. У этих Хаосом траханных редаров мозгов не хватит найти нас… Кстати, как тебя зовут?

– Хорст… Хорст Вихор.

– Славное имечко, – в руках шута что-то булькнуло, – а меня – Авти Болван. Давай тяпнем за знакомство, что ли?

– Что у тебя там?

– Это я тут… позаимствовал бутылку медовухи в одном месте. – Глаза потихоньку привыкали к темноте, и Хорст начал различать очертания спутника. – Сейчас она нам не помешает! Давай пей!

Пахнущий медом напиток обжег гортань и ухнул в желудок, откуда по телу шибанула волна тепла.

– Ну как? – спросил Авти.

– Нормально, – ответил Хорст, вытирая навернувшиеся слезы.

После второго глотка напряжение исчезло, и пощипывающий кожу ночной холодок отступил. Мысль о том, что медовуху шут. скорее всего, просто украл, не вызвала никаких эмоций.

– Так кто они были, те, которые пришли меня убивать? – спросил Хорст, когда Авти оторвал бутыль ото рта и с довольным кряхтением утерся.

– Видел благородных, что за центральным столом сидели? – отозвался шут. – Чопорных, как у князя на пиру?..