Кристофер Сташеф - Рыцарь Ртуть

— Что за представление? — взорвалась Ртуть, когда их лица оказались рядом.

Джеффри застонал.

— Не искушай меня во время битвы! — он отодвинулся в сторону, а Ртуть с презрительным видом присела на колени.

Джеффри успел встать как раз вовремя, чтобы увидеть, как град камней обрушился на невидимый шар, окруживший Морагу.

Она выглядела потрясенной, но быстро пришла в себя и двумя длинными ветвями принялись хлестать Грегори.

— Нет, это уже мое дело! — закричал Джеффри и представил, как хватает одну из ветвей. Его удивила сила мысленной хватки Мораги, но тем не менее он отобрал у нее ветку. Ведьма закричала, схватившись руками за голову. Вторая ветка тоже упала на землю.

— Вы же чародеи! — визжала Морага. — Вы же не можете делать это мыслью!

— Можем, потому что мы Гэллоугласы, — напомнил Грегори, — Гибриды.

— Нечестно!

— Конечно! — воскликнула Ртуть.

— Сдавайся! — строго приказал Джеффри.

— Никогда!

Лиана оторвалась от ствола дерева и устремилась прямо к голове Джеффри. Он сосредоточился — и пропал. А на его месте появилась гигантская змея, схватившая лиану зубами и отбросившая ее в сторону. Взгляд Мораги стал еще напряженней, и раздвоенная палка полетела к змее, но изменила направление и ударилась о дуплистое дерево.

— Сгори! — завопила Морага.

У основания дерева вспыхнуло пламя. Огонь охватил дерево; и Ртуть с криком побежала к нему, вытянув руки. Но тут в голове у нее раздался мысленный голос Грегори:

«Не бойся, девушка, что бы ни происходило, с моим братом все будет в порядке».

Ртуть резко остановилась, лихорадочно оглядываясь, но Грегори тоже исчез. На том месте, где он только что стоял, выросло кольцо грибов.

— Вас съедят: меня не обманешь! — прошипела Морага.

Из леса выбежал, принюхиваясь, дикий кабан и направился к грибам, но дуплистое дерево рассыпалось прахом, и кабан столкнулся носом с чем-то и с визгом удрал. Ртуть увидела лежащее в траве копье. Морага уставилась на камень, и тот неожиданно взвился в воздух и выстрелил в сторону копья, которое вмиг исчезло. Ртуть почувствовала, что сходит с ума.

Она больше не видела ни копья, ни Джеффри, ни грибов… Но зато появился большой пень прямо под яблоней. Этого пня абсолютно точно раньше не было, как не было и этого бревна, обвитого вьюнком…

— Меня не обманешь! — заводилась Морага. Она посмотрела на бревно, и то начало тлеть и съеживаться под ее взглядом…

Пень превратился в Джеффри. Чародей протянул руку и ухватил Морагу за лодыжку, и она, тонко пискнув, вырвалась, а бревно тем временем перестало тлеть. На его месте появился Грегори.

Джеффри дернул Морагу За ногу, и она с криком упала с ветки — прямо ему на руки.

— Не смей! — Ртуть бросилась к ним и через мгновение оказалась рядом, заглядывая Джеффри в глаза.

— Я в любом случае не причинил бы ей вреда, — успокаивал Ртуть Джеффри, — но ради тебя, моя прекрасная леди, я ее отпущу, — и поставил Морагу на землю. Ведьмачка попятилась, глядя на него затравленным зверьком, споткнулась и упала бы снова, если бы Ртуть не держала ее под руку.

— Они обошлись с тобой не по-рыцарски!

— Не по-рыцарски! — возмутился Джеффри. — Она пыталась изничтожить нас, сжечь, порвать на клочки, а мы в ответ всего лишь стащили ее творение с дерева!

— Рыцарь не имеет права бить женщину, сэр!

— А мы и не били, — напомнил ей Грегори. — Больше того, я отбросил все куски камня, чтобы они не задели и ее.

Ртуть отшатнулась от него.

— Рыцарь имеет право отражать нападение женщины, — оправдывался Джеффри. — Мы только это и сделали.

— Но как вы смогли постоянно менять свою внешность? — изумлялась Морага.

Джеффри нетерпеливо пожал плечами.

— Это детские забавы.

— Мы ничего не меняли, — пояснил Грегори, — кроме образов в твоем сознании. Как и сказал брат, мы так играли в детстве.

— И это все? — Морага пристально посмотрела на него и, похоже, уже взяла себя в руки.

Грегори в тревоге оглянулся на Джеффри.

— Мы и в самом деле должны наказать ее? Неужели нет другого варианта?

— Вы с ума сошли! — воскликнула Ртуть. — Прекратите немедленно! Волшебники должны держаться вместе, а не бросаться друг на друга!

Морага колебалась и уже не выглядела такой разгневанной.

— В твоих словах есть правда, но ведь они — мужчины!

— Конечно, мужчины, но не подлецы, как обесчестившие тебя самцы! Нет, я ручаюсь за них! Это благородные люди, джентльмены в истинном смысле этого слова! Вот этот три дня держит меня в плену, и ни разу не обидел меня. Даже не прикасался ко мне, если только я сама безжалостно не искушала его!