Когда смерть разлучит нас… (СИ)

Пусть все идут к черту.

— Ни с кем. — Женщине пришлось читать по его пересохшим губам.

Кажется, она растерялась, получив такой ответ. Выпрямившись, медсестра поправила маску на лице, после чего, как будто даже против своего желания, проговорила:

— Одна девушка… она буквально жила здесь с тех пор, как вас привезли. У нее был нервный срыв, и мне пришлось пообещать, что как только вы очнетесь, я позволю ей вас увидеть. Кажется, вы ей очень не безразличны.

О, как медленно смысл слов доходит до него.

— Как… как ее зовут?

Медсестра уставилась на него так, словно пытаясь понять: не является ли его вопрос показателем амнезии. Нет, ему просто нужно задушить надежду (он вдруг допустил сумасшедшую мысль, что за этими дверями, среди безразличной ему полусотни находится Айрис) или проснуться.

— Сейчас. — Она стала шарить по карманам, выискивая тот самый список, — Ее имя похоже на какой-то остров, как мне сказала одна коллега…

— Каролайн Атолл… — Его хриплый голос перекрывал участившийся звуковой сигнал кардиомонитора.

Нет, мать твою, даже не думай об этом. Невозможно. Неужели ты ничему не учишься?

— Точно. — Женщина запихала бесполезный список обратно в карман. — Так мне позвать ее?

Прямо, мать твою, сейчас!

— Да.

Ее бахилы зашаркали по кафелю и остановились лишь у самых дверей. Обернувшись, женщина видимо решила, что после его «да» у них есть еще вечность на поболтать.

— Эта девушка… она ваша племянница?

Ага. В точку.

— Она моя жена.

После всего пережитого, Кэри хотела наградить мужчину хотя бы улыбкой и приличным видом. Чтобы его взгляд немного порадовался, глядя на нее. Мечты так и остались мечтами, мистеру Эохайду пришлось удовлетвориться ее помятой, несвежей одеждой и зареванным лицом. Каролайн выглядела так, что ее в пору было называть пациентом, а не посетителем.

— Не плачь. Не плачь. — Повторял едва шевеля бледными губами Брес, смотря на нее и, кажется, боясь даже моргнуть. Словно все еще не веря.

— Думала, что ты… я думала, что ты… — Неуклюже вытирая рукавами слезы облегчения, Каролайн сгорбилась на стуле. — Меня не пускали все это время. Я чуть с ума не сошла. И эта полиция… боже, как я испугалась… как же я испугалась…

— Все хорошо. Теперь все будет хорошо.

Что тут скажешь, для преподавателя зарубежной литературы его лексикон бедноват. Но Брес почти сумел в этих словах уместить снизошедшее на него благословение. Когда он увидел ее, и теперь, когда он на нее смотрит, убеждая себя в том, что это не иллюзия… странно даже, что его не беспокоят причины этого чуда. Ему просто достаточно смотреть на нее, слышать ее голос, ощущать прикосновение ее холодной руки к своей.

— Сэр, вам нужен отдых. — Напомнила о себе следящая за их свиданием медсестра.

Ее холодный тон указывал Кэри на дверь.

Но, ради бога, она не видела его целую неделю, даже не зная, очнется ли он. Эта дамочка могла хотя бы попытаться войти в ее положение.

— Я п-приду завтра. — Неразборчиво проговорила Каролайн, продолжая попытки осушить глаза. — Боже, то что произошло…

Да, насчет этого. Миранда покончила с собой, покупая тем самым билет в один конец. Противоположный тому, в который она должна была отправиться по задумке Эохайда. И тем не менее…

— С днем рождения. — Прохрипел Брес, ненавидя свой непослушный голос. Вряд ли поздравление прозвучало должным образом.

Она покачала головой, тихо улыбнувшись.

— Едва ли я думала об этом. Знаешь, я… — ее голос звучал очень тихо, только для него: — я бы не выжила, если бы с тобой… что-нибудь случилось. Надеюсь, нам больше не придется испытывать нечто подобное, потому что… я вела себя, как истеричная дура. Хорошо, что ты меня не видел. — Она горько усмехнулась, закрывая лицо ладонями. — Как же мне плохо без тебя. Я так скучаю.

Формула полного счастья? Эти самые слова, озвученные любимой женщиной. Возможно, если бы над ними не стояла медсестра и он был чуть более отличим от овоща, Брес бы поцеловал эти дрожащие, искусанные губы.

— Поскорее поправляйся. — Говоря это, Каролайн выглядела такой милой, отчего он невольно улыбнулся еще сильнее. — Весь университет на голову встал, когда это случилось с тобой и… Мирандой. О тебе все переживают, так что… — Она отвернулась в сторону, тихо проговорив: — …возвращайся ко мне, потому что я люблю тебя больше жизни.

Что он там ляпнул про полное счастье?

Это чертовски уязвляло его гордость, сказать по правде, но как он мог ей отказать? особенно после того, что она испытала. Для ее спокойствия его гордость готова заткнуться.