Аксюта - Рождённая летать

— Не помешаю? — он подхватил со стойки кружку с пойлом, которое местные почему-то называли пивом и остановился у стола, который занимала незнакомка.

— Места много, — очень спокойно ответила она. — Садитесь где хотите.

Голос был низковатый для девушки, надтреснутый, словно она горло застудила, и с весьма отчётливым акцентом.

Дронт присел напротив, отхлебнул пива, скривился и невольно скосил глаза в тарелку соседки по столу, содержимое которой та поглощала деловито и целеустремлённо. Огуречник. Холодный суп из кислого молока, в котором плавали ломтики свежего огурца, зелень и рубленое яйцо. Бр-р.

— Как вы это есть можете? — невольно спросил он, хотя намеревался начать разговор совсем с другого.

— А я, — она очередной раз зачерпнула свою похлёбку, — отношусь к той счастливой категории людей, которые могут есть всё что угодно. К тому же, это — вкусно.

И замолчала надолго, ровно до тех пор, пока в миске не показалось дно.

— Итак, — она подняла на него очень светлые глаза, — о чём вы хотели со мной поговорить?

— А вы так уверены, что разговор есть? — опешил он.

— Да бросьте, в вас за километр видно начальника.

— А что за мера длины такая, «километр»? — зацепился он за незнакомое слово.

— Не важно, — не пожелала она удовлетворить его любопытство. — Так что там с разговором?

— Чем вы успели местным насолить, что вас поспешили сдать мне? — начал он с наиболее очевидного.

— Ничем, — не задумавшись ни на мгновенье, ответила она. — Может, вы скажете, кто конкретно меня «сдал» и заодно в чём именно заключалась эта «сдача»?

— Имени, извини, не спросил, не по чину мне таким интересоваться. А так, мужичина здоровенный, краснорожий, патлы сивые, отродясь нечесаные.

— Свен, — моментально опознала своего обидчика даже по настолько расплывчатому описанию. Похожих мужиков в деревне было много, наружность у Свена была самая типическая, но вот настолько не дружил с расчёской, чтобы его лохматая шевелюра попала в особые приметы, только он один. — Вот же слизень капустный!

— И что вы с ним не поделили? — блеснули острым любопытством глаза Смотрящего.

— Не взялась за заказ.

— И-и? — настойчиво протянул Дронт. — Что за заказ был?

— На увеличение урожайности полей.

— А вы можете?

— Немножко.

— А как?

— Могу «поговорить» с растениями и «попросить» их.

Это было, конечно не совсем так. Не говорила она, а пела, пусть и очень тихо, чтобы даже рядом стоящий человек не услышал и не уговаривала, а меняла их в нужную сторону. Слегка. На сколько хватало её понимания и таланта.

— Как попросить?

— Голосом, — ответила Шерил и тут же поняла, что сболтнула лишнего.

— Это как джинна? — Смортящий загорелся каким-то нездоровым азартом, так что нервы Шерил опалило ощущение опасности. Джинна. Что такое джинна? Или может быть джинн? Какие-то такие сказания здесь бродили и, кажется, она даже три селения назад в трактире от бродячего сказителя что-то такое слышала.

— Это вы о той сказке, где один кудесник при помощи песни в момент дворцы возводил? — она иронически изогнула бровь, чтобы сидящий напротив мужчина сам смог прочувствовать глупость своего предположения. Хотя, сказка — ложь, да в ней намёк, Алишер, если всё-таки закончит архитектурный, как и собирался, будет способен на нечто подобное.

— А тогда как? — продолжал допытываться Смотрящий.

— А не знаю, — она чуть было не развела руками. — Наследственная способность. От матери к дочери передалась, она и научила кое-каким приёмам. Только по сравнению с нею, я — бездарь совершеннейшая.

И ведь ни словом не солгала. О природе дара менестрелей, да и вообще Творцов, толком не известно ничего, сколько ни пытались его исследовать, а про маму она сказала чистую правду.

А вот смотрящего этот момент заставил задуматься. От матери к дочери? Значит, скорее всего речь здесь идёт не о дальнем наследии Сияющих. У тех, помнится, женщины вовсе лишены магической силы за исключением устойчивости к ментальному воздействию. Что-то новенькое. Или, наоборот, старенькое, сохранившееся с тех тёмных веков, когда ещё не было Сиятельных с их благословенной магией. Так что не след в гарем такую деву отправлять, потому как всем известно: что туда попало, то пропало. Не отдавать в гаремы женщин, которые могли пригодиться кому-нибудь из обычных мужчин, ну или как-то самостоятельно пристроиться в этом мире, было негласным, но неукоснительно выполняющимся правилом для всех Смотрящих. Нечего обеднять собственный генофонд. Если, конечно, от кого-либо из Сиятельных не поступало прямого обратного приказа.