Лика Верх - Как достать ректора (СИ)

— Ректор лорд Линер, если меня не выпустят из этого дома… — Подумав, исправила на, — из этой тюрьмы, то Вы не только экзамены у меня будете принимать, но и учить будете меня будете лично Вы. — И добавила:

— А так же лишите себя детей и личной жизни.

Ректор усмехнулся, прищурился, и иронично «обрадовал»:

— Так и у Вас, мисс Зельсберг, не будет ни детей, ни личной жизни. Будет Вам урок, как ходить по чужим домам.

Вообще он прав, конечно… Только вот коль имеешь Хранителя дома, то и управу на него тоже имей. А то тут какая-то монархия Хранителя получается.

— Какую важную информацию я не знаю о Хранителях дома? — Надо же узнать по какой такой объективной причине Эли неоднократно ослушалась приказа Хозяина.

— Для начала: Хранитель дома не подчиняется никому, будь то хозяин или хозяйка. Они исполняют просьбы и пожелания. — Как это так? А как же… — Мисс Зельсберг, Ваше лицо четко отражает все Ваши эмоции. Хранители дома — свободные духи, они связаны лишь обещанием и собственным желанием хранить дом того, кому дали обещание.

Теперь понятно, почему на смену Хранителям пришли домовые. С Хранителями куча проблем.

— Хорошо, пусть хранит, меня зачем заперла?

— Вторая особенность Хранителей дома: хозяев должно быть двое. — Хорошо, пусть двое. Я то здесь причем?! Вслух решила не спрашивать, раз ректор так легко читает мои эмоции. — Хранитель сам выбирает хозяев.

— Эли, слышишь меня, выбери себе другую хозяйку! И мой тебе совет, спроси для начала, хочет ли она вообще быть хозяйкой этого дома.

Ректор грустно усмехнулся, перевел взгляд на мой подбородок… Провела пальцем — кровь еще идет. Да, видать сильно прокусила…

— Я говорил Вам умыться.

— А я говорила, что хочу покинуть этот дом. — Я тоже сложила руки на груди. — Но меня ведь никто не слышит.

Теперь ректор коварно усмехнулся, и мне вот эта ухмылка совсем не понравилась. Еще пуще она перестала мне нравиться, когда мужчина с этой самой коварностью двинулся ко мне. Мать-природа, далеко не убегу. Во-первых, — колено. Во-вторых, — дальше дома точно убежать не получится, разве что Эли сжалится… Да конечно, сжалится она! Нет у нее ни совести, ни жалости, так что на Эли уповать не стоит.

— Лорд фон Линер! — Не выдержала я наблюдать за его коварной ухмылкой. Мужчина не остановился, продолжая наступать.

— Ну, мисс Зельсберг, чего Вы боитесь? — А голос такой… Сразу понятно — издевается.

— Я… Я не боюсь. Просто… Просто Вы не в моем вкусе, вот.

Что я несу? Какой вкус? Он же ректор, ему до твоих вкусов никакого дела нет. У него вообще эльфийка есть. Или была… Не важно!

— Да? — Фальшивым разочарованным тоном протянул мужчина. — Чем же я Вас не устраиваю?

Интересно мне знать, как я должна отвечать, когда надо мной в паре сантиметрах от меня возвышается ректор Академии Магии, маг Высшего порядка лорд фон Линер? Во-первых, убежать, в случае чего, я не смогу, а во-вторых… я не знаю что ему ответить. У меня ведь вообще никакого вкуса нет, я всегда смотрела на мужчин таким же взглядом, как и на женщин. Есть и есть, живут и пусть живут.

— Вы… — Но ведь придумать что-нибудь надо. — У Вас скверный характер.

— А Вы, значит, ангел? — Насмешливо поинтересовался. Нет, точно издевается.

— Вы слишком нервный.

— До встречи с Вами был абсолютно спокоен. — И смеется. Весело Вам, лорд фон Линер… Сейчас вместе посмеемся.

— Вы импотент и самовлюбленный эгоист.

Ой, ма-а-ать… Что я сказала… Какого… лешего ты язык не прикусила, Владлена?

Мужчина вмиг утратил всю веселость, в одночасье став злым и готовым если не убить, то покусать точно.

— Простите. — Пискнула я, надеясь хоть как-то сгладить углы. — Я не хотела такого говорить.

— Хозяин, — Эли решила вставить свое слово, — решать, конечно, тебе. Но… советую хорошенько ее отшлепать!

Что?! Опять?! Не позволю! Бабуле пожалуюсь! Хватило мне позора от эльфа-контролера.

— Эли, исчезни. Еще раз за этот вечер явишься — упокою. — Спокойно сказал, слишком спокойно. При этом пристально мне в глаза смотрит, а у самого золотые отблески канкан отплясывают.

— Зачем? Эли, останься! — Все-таки не один на один, пусть дух, но присутствует.

Только вот меня Эли проигнорировала.

— Судить людей по себе — плохая черта, мисс Зельсберг. — С холодным спокойствием начал ректор. — Моя самовлюбленность не дотягивает до Вашей по всем параметрам, а эгоизм и вовсе нечета Вам, но даже не это главное. — Не знаю почему, но его слова каленым железом обжигать начали. — Вы юны и не понимаете одной важной истины, однако, уверен, будь у Вас желание, Вы бы ее поняли, — как Вы относитесь к людям, так и люди относятся к Вам. Ни один уважающий себя мужчина не возьмет Вас в жены даже при условии перевоспитания. — После таких слов только рыдать останется. — Ваше упрямство граничит с глупостью, мисс Зельсберг, и мне искренне жаль, что Ваша мудрая бабуля не донесла этого до Вас.