Дарья Кузнецова - Симфония для пяти струн (СИ)

Это открытие стало настолько неожиданным, что даже сама боль несколько смутилась и поутихла. Правда, давящая на плечи тяжесть оказалась не столь тактичной, и ослабевать не подумала.

Оглядевшись, Карт обнаружил, что сидит на стуле посреди небольшой абсолютно пустой комнаты со светло-серыми, металлического вида стенами, в которых мутно и искажённо отражались он сам и единственный собеседник. Судя по ощущениям, руки были привязаны к чему-то за спиной. Но они настолько онемели, что живой ветер не мог поручиться за их существование. Заглянуть себе через плечо тоже не представлялось возможным: даже столь незначительное движение вызывало приступ мучительной боли. Да и… что-то подсказывало (наверное, всё та же тактичная интуиция), отсутствие рук — это в его текущем положении сущая мелочь, недостойная никакого внимания.

— Кто вы? — с трудом выдохнул следователь, стараясь не слишком двигать разбитыми губами.

— Этот вопрос я сейчас задаю вам, тар, — мягко улыбнулся собеседник. Худощавый мужчина с бледно-серыми, водянисто-прозрачными глазами и белыми волосами выглядел лет на сорок, может — больше. А, может, на самом деле ему было не так много лет, просто впечатление портили жёсткие складки в уголках губ, пристальный холодный взгляд и буквально въевшаяся во все черты лица усталость. Улыбка была искренняя, от неё глаза становились неожиданно тёплыми, вот только общего впечатления она не скрашивала, обнажая крупные желтоватые зубы и делая лицо похожим на голый череп.

Незнакомец стоял на расстоянии чуть больше вытянутой руки, расставив ноги на ширине плеч, зацепившись большими пальцами рук за карманы брюк, и сверху вниз разглядывал Аля с исследовательским любопытством в глазах. И это выражение лица напрягало куда сильнее всего прочего — ни презрения, ни неприязни, ни вызова. Просто чуть отстранённый интерес с налётом утилитарности.

— Насколько я успел заметить, вы это и так знаете, — пробормотал Карт, окончательно отчаявшись хоть что-то понять в происходящем.

— Что? А, «Карт Аль, следователь Руки Гармонии Города-на-Мосту, уроженец небольшой деревушки на другом конце мира, сметённой штормом, утерявший документы и подобранный рыбаками в беспамятстве»? — с выражением и нараспев проговорил беловолосый. — Это я знаю. Меня больше интересует реальное положение вещей. Мы наблюдаем за вами достаточно давно, и до поры вы вели себя достаточно прилично, чтобы не настаивать на личном знакомстве. Но теперь… кто вы, откуда и на кого работаете?

— Я следователь Руки Гармонии, — прикрыв глаза, выдавил Аль. — Я не понимаю, кто вы и что вам от меня…

— Довольно, — голос незнакомца повелительно взлетел. — Вы, кажется, действительно не вполне понимаете, что игры кончились. Бить вас дальше… боюсь, тогда на вас не останется живого места, ребята и так перестарались. Ну, и, кроме того, ваше оригинальное прозвище приобретёт более прозаический смысл, потеряв так любимое женщинами очарование. Не думаю, что саена Лиел это оценит.

— Что с Ау? — забывшись, дёрнулся Карт. В глазах на мгновение потемнело от боли, а рёбра свело так, что на несколько секунд мужчина забыл дышать, лишь бы феерические ощущения сошли на нет.

— Тихо, тихо, — заботливо проговорил белобрысый. — Во-первых, это будет зависеть от вашего согласия на сотрудничество. Ну, а, во-вторых, непрофессионально, тар Аль, ужасно непрофессионально допускать появление столь неуместных эмоций по отношению к фигурантке! До этого случая вы вызывали у меня куда большее уважение, — сокрушённо качнул головой так и не представившийся мужчина.

— Если ты хоть пальцем… — прошипел Аль, но договорить ему не дали.

— Тар Аль, — резко оборвал его беловолосый, — вы начинаете меня утомлять. Я не люблю причинять женщинам боль, а уж тем более мне бы не хотелось, чтобы пострадало столь… безвредное во всех отношениях существо, как саена Ау Лиел, так что здесь я ваш союзник. Поэтому, быть может, вы перестанете упорствовать, и ответите, на кого работаете?

— Как мне вас называть? — мрачно уточнил Карт.

— Тар Айк, — с непонятной усмешкой сообщил беловолосый. Аль задумался; имя показалось знакомым. Правда, через пару секунд он вспомнил, что имя принадлежало известному литературному персонажу какой-то не то пьесы, не то романа. Сюжета катраль не знал даже примерно, но его сейчас мало интересовала истинность имени собеседника. Просто было неприятно и непривычно обращаться к человеку «эй, как тебя»; во-первых, это было невежливо, а, во-вторых, для данного конкретного человека накопилось достаточное количество ещё менее вежливых обращений, но использовать их Карт тем более разумно опасался.