Дарья Кузнецова - Симфония для пяти струн (СИ)

— Да… что там выслушивать-то? — попытался отмахнуться Аль. — Потом расскажу. Мы с Ау пойдём, не стоит… — на упоминании своего имени я кивнула, демонстрируя своё согласие. Но у доктора Рамлена были на нас иные планы.

— Куда это вы собрались? — возмутился он. — Ничего-ничего, никуда дела не денутся, посидите с нами. У тебя вон вообще постельный режим на неделю, так что ничего слышать не хочу!

— А если тар Аль не желает делиться подробностями своих похождений, приведших к виденному мной плачевному результату, то у меня есть что ещё спросить, — поддержала мать своего совершенно непохожего на неё сына. Видимо, он в отца пошёл. Кстати, интересный вопрос — а куда делся отец Сарка? — Например, очень интересно было бы узнать историю знакомства моего сына и такого необычного ветра.

— Да там ничего интересного, — попытался сдать назад хозяин дома, и друг поспешил молчаливо поддержать его кивками и общим видом. Но попытка была обречена на провал: на сторону саены Иаи мигом встали мы с подругой, потому что душещипательной и наверняка изобилующей интересными подробностями истории дружбы следователя-ветра и молодого психиатра мы тоже не знали.

Как ни пытался Рамлен оттянуть момент истины (и почему они, интересно, столь яро сопротивляются?), он всё же настал. Мы обосновались вместе с извлечённой из холодильного шкафа и подогретой едой на мягких креслах в гостиной, и предлоги кончились: доктору пришлось брать слово.

— Знакомство наше началось с того, что на пороге моего кабинета возник пациент с довольно редким шизоидным расстройством, синдромом распада личности. И симулировал он его весьма успешно; ко мне даже старший коллега прибежал любопытствовать, и диагноз подтвердил.

— Да, в общем-то, там симулировать нечего было, — хмыкнул Карт, втягиваясь в повествование. — Просто для человека оно — серьёзное психическое заболевание, а для катраля — единственная форма существования в человеческом облике. Я специально в библиотеке торчал, пытаясь найти способ лучше себя контролировать. Долгое время до этого потихоньку изучал человеческие привычки и обычаи, а потом понял, что очень хочу быть человеком. К тому времени более-менее сформировалась существующая сейчас личность, и я придумал, как приобрести себе документы. Литературы всякой-разной перелопатил горы, на это несчастное расстройство наткнулся в учебнике и решил рискнуть.

— Ну, вот от этого расстройства я его и лечил. Точнее, это была поддерживающая терапия; оно вообще-то не лечится, а глушится. Он тем временем как-то ухитрился устроиться в Руку Гармонии…

— Я в ней и работал, только в маленьком городишке далеко отсюда, — последовало очередное пояснение. — Как раз где документы свои получал. Чем больше времени остаётся до следующего моего часа, тем мне легче среди людей.

— А мне всё-таки непонятно, как психически больного человека взяли в следователи, — хмыкнул Сарк. — Но это вопрос не ко мне. Как-то незаметно мы подружились. Ну, а потом в городе маньяк завёлся; пациентов нашего отделения, которые на домашнем лечении находятся, убивал с особой жестокостью. Дрянь, — помрачнел Рамлен. — Самых безвредных выбирал… чем они ему мешали? Чем вообще может помешать одинокая старушка, разговаривающая с цветами и облаками, которая боится выходить дальше собственной оранжереи, потому что там её поймает радуга и унесёт на другой конец мира.

— Сарк, — тихо окликнул его, крепко обнимая меня и привлекая к себе поближе, следователь, заметивший, что все слушательницы уже готовы эмоционально высказаться относительно личности убийцы. Оли явно пылала возмущением, Иаи — обидой, а я готова была разреветься от жалости к неизвестной старушке.

— А вы что думали, я просто так не хочу вспоминать? — желчно усмехнулся доктор. — Ну, в общем, маньяка ловили довольно долго, оказался невероятно хитрым; впрочем, для подобных ему это характерно. Меня потихоньку назначили официальным консультантом от больницы. Я уже к тому времени подозревал, что с Алем что-то не в порядке, уж очень мгновенная и однозначная реакция была на зелье, да и никаких сопутствующих расстройств с неврозами не было. Да, Оли, я знаю, что тугодум, а вы с Ау молодцы. Но я всё ж таки не видящий истину, — фыркнул он. — Ну, а потом он — не Аль, маньяк, — пришёл убивать меня. По счастливой случайности в этот момент под рукой оказался Карт, а то меня бы тут не было. У него чутьё сработало, и он успел раньше. Превратился во что-то непонятное, и порвал этого психа на очень мелкие кусочки, а перед этим ещё и от меня удар отвёл. Я так до сих пор и не понимаю, как…