Владимир Мясоедов - Земли меча и магии. Друид

— А трофеи себе лишние не берут? — Насторожился я. — А то найду сундук с золотом и положу себе в карман три медяка.

— Нет, у нас с этим строго. — Покачал головой бывший пират. — Кто попался на крысятничестве, того на рею. Это тебе за обычными лесными разбойниками, грабителями, ворами и прочей сухопутной братией в оба глаза следить надо. А то утащат какую‑нибудь ценную побрякушку стоимостью в пару тысяч и пропьют за десяток желтеньких. Впрочем, если пропьют у меня, дам выкупить её по льготной цене.

— Договорились. — Кивнул я. — Наливай! Только на этот раз чего‑нибудь достойного…

— Кит слева по борту!

— Идет на таран!

— Ааа!

Не обращая внимания на крики пиратов, еще не привыкших к сухопутной жизни а потому пользующихся немного не теми терминами, здоровенный кабан, прорвал наш строй словно омовонец ряды демонстрантов — пацифистов. Владыка дубравы был грозен. Ростом с человека, а весом с быка, только его вытянутая вперед мохнатая морда была больше, чем привычных размером домашняя свинка. Да и вообще не верилось как‑то, что это живое воплощение дикой ярости и главный поставщик сала и шашылка — один и тот же биологический вид. Расшвыряв джентльменов удачи как детей, зверюга пробежала буквально десять метров, а после провернула головоломный пируэт, встав на задние ноги и развернувшись юзом. Вот честное слово, то ли изначальная модель данного обитателя виртуальной вселенной в прошлой жизни была байкером, а потом программисты просто слегка поменяли ему настройки внешности, то ли свинтус весом в три — четыре центнера долго брал уроки танцев. Нет, ну я его после такой демонстрации готов вообразить даже в балетной пачке!

— Хры хрю вхры! — Сказала туша, снова оказавшаяся мордой к нам. И надо сказать, получилось у неё достаточно доходчиво и угрожающе. Не уверен, значило ли это в переводе 'Раздавлю нафиг двуногих!' или 'Свалили прочь, уроды!', но выполнить данное приказ отчаянно захотелось и мне, и пиратам. Вот только времени для исполнения маневра под названием стратегическое отступление вепрь незваным гостям решил не давать, поскольку снова рванулся в атаку. Прямую, бесхитростную, стремительную….Обреченную.

С громким звуком 'Чавк' кабан насадился на выныривающую прямо из земли перед ним каменную пику. Мое первое боевое заклинание, открывшееся вчера не то вечером, не то ночью, оказалось достаточно медленным. Думаю кто‑нибудь ловкий смог бы не только в сторону от гранитного острия отпыргнуть, но и просто удержаться на нем, не дам войти в тело. Однако прущий в лобовую атаку живой танк подобными талантами не обладал. Более того, всей своей скоростью и массой он насадился на материализованный компонент заклинания, фактически сам себе нанося критическую травму. И резко остановился, когда распоровший нежное брюхо шип уперся в скелет. На землю хлынул целый водопад крови, в котором плавали клочки мяса и, кажется, даже небольшие булыжники. Видимо часть выполнившего свою задачу острия в процессе скололась. Однако и остатков хватило, чтобы задергавшийся вепрь так и не смог снять себя с орудия смерти, а после десятка секунд напряженной борьбы и ушераздирающих криков просто лег там, где стоял.

— Да, магия это сила… — Задумчиво пробормотал один из викингов, пытаясь встать с земли, куда его отправила прорвавшая наши ряды туша. — Кто‑нибудь, помогите у него из спины мой топор вырвать.

— Вф! — Согласно подтвердил мой медведь, пытаясь встать обратно на ноги, но оседая обратно на подкашивающихся лапах. Праву переднюю он, кстати, поднес к своей морде и теперь изумленно пялился сначала на обломки когтей, потом на меня…Нет, он думает, я сейчас его царапалки найду и обратно на место прицеплю, что ли? Как, интересно? Клеем?

В боках ужасного зверя застряло изрядное количество холодного оружия. Причем не все оно было нашим, во всяком случае, торчащее из холки небольшое украшенное перьями копье явно принадлежало какому‑то гоблину. Евда — едва пробиваемая шкура монстра практически поседела от покрывающих её светлых отметок былых сражений с теми, кого он поверг или обратил в бегство. Но сейчас зверь натолкнулся на того, кого не сумел втоптать в землю или распороть клыками. И проиграл. Дикий визг заполнил лесную поляну, но принадлежал он отнюдь не вепрю, который после первых секунд боли и непроизвольных воплей принялся хранить гордое молчание. Это орали несколько кабаних, да прикрываемое ими стадо маленьких полосатеньких подсвинков, сбившись в кучу. Раздраженные пережитым страхом пираты окружили зверей и уже готовились начать масштабные мясозаготовки, когда я остановил их. А после подошел к вепрю и присел так, чтобы видеть его глаза.