Евгений Щепетнов - Инь. Ян-3

Мастер отошел в сторону, сел на пол, приняв позу лотоса, полуприкрыл глаза, якобы погрузившись в глубочайшую нирвану, в которой жалкой дикарке с великолепными сиськами не было никакого места. Только Сергей видел, как его темные глаза внимательно следили за каждым движением подопечной через узкие прорези между веками.

Да, Сергей не больно-то жаждал соединяться с чем-то там, чтобы получить порцию чего-то там - скорее всего неприятного. Но в жизни вообще много неприятного, увы...например - посещать постылую работу. Или мыть полы. Опять же - посуду. А уж что говорить про учебу в школе! Которую он когда-то ненавидел лютой ненавистью, а особенно учительницу русского языка и литературы Марию Петровну, доставившую ему немало неприятных минут своими гнусными инсинуациями по поводу необходимости знания Достоевского и Толстого - с тех пор он не любил этих писателей, считая их книги приспособлениями для пыток несчастных учеников.

Увы, жизнь не учитывает мнение человека, которому не нравится то, или иное действо, и частенько заставляет делать то, что неприятно. Но необходимо. Вот как сейчас, например! И уклониться от этого совсем никак нельзя...

Прокрутив все в голове, Сергей вздохнул, придя к выводу о неизбежности происходящего, и начал прощупывать объект за спиной невидимой "рукой" - так, как он некогда прощупывал магические ошейники.

Секунда, и спину прошибло таким мощным электрическим зарядом, что Сергея едва не выгнуло дугой! Из глаза посыпались искры, а в воздухе закрутились огненные круги! Спина начала зудеть, будто под кожу влезли множество маленьких кусачих муравьев, и он почувствовал Это!

Оно было уютным, теплым, приятным, как домашняя кошечка, мурлыкающая на руках хозяина. Боль прошла, круги улетучились и Сергей ощутил такое удовольствие, будто...нет, не оргазм, но что-то близкое к тому, будто он встретился со старой подругой, и они обнялись, слились в поцелуе, отбросив от себя все мысли, кроме: "Я тебя хочу! Я тебя люблю! Наконец-то!"

Существо, которое сидело на спине Сергея, которое соединилось с ним так, будто оно было частью его тела, любило Сергея, хотело с ним быть, а еще - оно будто говорило: "Не бойся! Все будет хорошо!"

И Серг ему поверил.

Огромные крылья - ярко красные, сияющие в свете магического фонаря, распахнулись в стороны. Две полосы, выскочившие из капсулы вытянулись назад вдоль ног, прижались к ним, , скрутились в трубки и охватили ноги, будто штанины тесного спортивного костюма. Получилось что-то вроде этакой "брони" из плоти "крыльев". Грудь и живот перехватили неширокие полосы, стянув их плотным корсетом.

Сергей автоматически попробовал, сгибаются ли ноги в коленях - сгибались, с некоторым сопротивлением, похоже на то, как если бы он надел толстый, не очень упругий гидрокостюм. Сделал несколько шагов, повернулся к мастеру, вскочившему с пола и закусившему нижнюю губу, будто увидел что-то странное и не очень приятное:

- Что дальше? Как вообще летать-то?

- Все-таки ты их раскрыла! Я до конца так и не поверил... и вот! Ох-хо-хо...боги, кому вы помогаете?! Ладно - к делу! Попробуй, помаши крыльями...представь картинку, что ты ими машешь, когда сделаешь это несколько раз, крылья поймут, чего ты хочешь и ты будешь работать ими так же, как работаешь руками и ногами - не думая! А пока - представь, что крылья раскрываются в стороны, и...куда, куда проклятая девка?! Убью, гадина! Если ты расшибешься, у меня будут неприятности, гадина проклятая! Стой!

Сергей взмахнул крыльями, его переполняла радость, как мотылька, вырвавшегося на волю из тесной оболочки и вылетевшего на свет. Ему хотелось махать крыльями, нестись в высоту, и...могучие крылья, подняв облачко пыли, оперлись о ставшим твердым воздуха...и...понесли Сергея вперед, вдоль зала!

Он взмахивал крыльями все сильнее, сильнее, кровь бурлила, сильное, тренированное тело пело от переполнявшей его энергии и через секунды обе ноги оторвались от пола - как огромный орел Серг помчался на высоте около двух метров, задыхаясь от радости и распевая песню:

- Все выше, и выше, и выше! Стремим мы полет наших птиц!

Он забыл о мастере, который с воплями бежал следом, матерясь, как самый пьяный из портовых грузчиков, забыл о том, кто он на самом деле, не осталось ничего кроме желания нестись вперед, выкладываясь, как олимпийский бегун в своем последнем рывке за золотой медалью!

Трубки, охватившие ноги, стали твердыми, как и полосы, охватившие торс в нескольких местах, Сергей практически лежал в подвесной системе, и свободными у него оставались лишь руки и голова - головой он вертел, а руки сжал в кулаки, рассекающие воздух в такт старому советскому маршу, подслушанному в далекой юности.