Армин Кыомяги - Луи Вутон

Поехали прямиком в Rannahotell. Осмотрел номера, остановив в итоге выбор на свите Леннарта Мери. Какая панорама! 180 градусов ничем не замутненного обзора. Воспользовавшись содержимым минибара, смешал два коктейля, и мы сели на балконе. Совершенно нереальная благодать. Километры песчаного берега без единой живой души, оглушительное безмолвие при полном безветрии – еще месяц тому назад я подобного и представить себе не смог бы. Когда в последний раз мир был таким безлюдным? Может, миллионы лет назад. Но тогда, очевидно, существовали другие виды. На этом самом пляже рядами валялись ленивые, разомлевшие от сытости динозавры, в освежающей воде плескался измотанный зноем мамонт, отбивая вражеские атаки голодной первобытной акулы. С неба пикировали летучие мыши, величиной с самолет, пытаясь на лету поймать гигантских стрекоз с метровым размахом крыльев. Все они исчезли. Куда? Они когда-нибудь возвратятся?

Искупался. Выйдя из теплой воды, посмотрел на Ким. Она лежала на полотенце в узеньких бикини и ждала меня. Я раздел ее. Сам тоже разделся. Солнце приятно грело мне спину, ягодицы, и внезапно до меня дошла вся бессмысленность каких-либо покровов. Взял Ким на руки (она легка, как беззаботная жизнь) и отнес в воду. Мы слились в экстазе. Надолго. Занимались любовью капитально. После я прилепил себе под нос усы из водорослей, на лобок Ким приладил красивый пышный кустик фукуса пузырчатого. Мы оба хохотали. Первобытный человек и его женщина.

Потом поехали в город. Духота никак не отступала. Каменный город по-прежнему источал дневную жару. Я искал местечко попрохладнее, где можно было бы устроить пикник. На глаза попалась церковь Елизаветы. Взял корзинку, Ким и вошел. Прохладно! Как раз то, что надо. Устроились на ковре перед алтарем. Пили вино, ели икру с соленым печеньем, переглядывались с Иисусом. Под его ласковым взором занимались любовью в миссионерской позе, смиренно и добропорядочно. Хороший и безопасный секс. Потом еще немного покружили по городу.

Вечером, когда окончательно стемнело, мы расположились на балконе. Я усадил Ким на колени и начал показывать ей звезды и созвездия. Она слушала внимательно, буквально пожирая взглядом каждое манящее небесное тело.

– Смотри, Ким, сколько миров. И все неповторимы, уникальны. И как их много! Тысячи, миллионы, может, даже миллиарды. Но это только звезды. А вокруг них вращаются кучи планет. Вокруг одних больше, вокруг других меньше. И возможно, сидит там, на каждой далекой-далекой планете, в каком-нибудь отеле маленького городка на балкончике с видом на море парочка, мужчина и женщина, в точности как мы с тобой. И если они там, как и мы, смотрят в небо, то видят, что все мы неразрывно связаны, что мы одна огромная семья в разбухшей галактике. Мы не одиноки во вселенной. У каждого есть где-то своя планета с землей и морем, магазинами и автомобилями, со своей любовью. Все в сохранности, все существует, никто никуда не исчезает, просто расстояния до них увеличиваются. Космос, он все поглощает. Какой смысл пропадать без пользы, ведь каждая планета тоскует по смеху, восторгам, любовному шепоту. В этом и есть смысл нашего существования, наша задача – наполнить вселенную чувствами.

Луна нарисовала на безмятежной глади залива длинную желтую реку, на обоих, уходящих за горизонт берегах которой выстроились смешанные хоры сине-зеленых водорослей, чтобы спеть нам «Колыбельную» Гершвина.

Кошмар! Полный кирдык! Все болит, едва удерживаю в руке шарик, но душа рвется к исповеди в надежде, что полегчает.

Вчера провели второй приятный день в Пярну. Все тип-топ, как и было задумано – море, Ким и тэдэ. Под вечер решили возвращаться. В гостях хорошо, а дома все-таки лучше, верно ведь? Зарево заката все темнело и сгущалось. Уже оставалось проехать не так и много, как вдруг машина зафыркала и остановилась.

– Lui, we are out of gas.

Что? И ты объявляешь мне об этом сейчас, когда я встал и деваться мне на фиг некуда! Где ты была раньше? Со злостью ахнул по экрану бортового компьютера, словно это была физиономия моей льстивой машины. Никогда в жизни не поднимал руку на женщину, и вот случилось. Немного успокоившись, вспомнил, что сам велел ей заткнуться. Она все предлагала то одно, то другое: музыку или массаж, езжай прямо, держись правее, включи фары. Надоело до чертиков. Вот тогда я, кажется, и взревел: «Shut up!».

Она минуту помолчала, прежде чем осмелилась уточнить.

– You want me to be silent, Lui?