Клэр Мерле - Взгляд

Ана стиснула зубы. Ее тело неподвижно застыло, и только взгляд медленно скользил по экрану.

– Мы сильно опасаемся, – добавил ее отец, – что она не сможет справиться с этим стрессом.

Ее отец обращался к десятку разнообразных камер и репортеров, стоя на помосте. Он нацепил на себя привычное серьезное и располагающее к себе выражение лица, рассчитанное на средства массовой информации. Именно таким выражением он пользовался для кампании «Раздельное выживание Чистых» в то время, когда Ана еще даже не знала о том, что существуют Чистые и Психи. Его же он пускал в дело с гораздо меньшим успехом, когда его обвинили в подделке ее анализа на Чистоту.

– Если у вас есть хоть какие-то сведения, я очень, очень прошу вас сообщить их по горячей линии смотрителей. – Он чуть сдвинулся, чтобы смотреть прямо в камеру Би-би-си. – Ариана, – сказал он, – если ты меня слышишь, держись! Мы тебя найдем!

Ана вздрогнула всем телом. Ярость будет слишком слабым словом для того, чтобы охарактеризовать настроение ее отца, когда он узнает, что она предприняла. Слава богу, она еще не успела отправить сообщение ему на интерфейс!

– Каков жук! – проворчала Лайла.

Ана не слышала оставшихся новостей. Она тупо смотрела на экран: зубы у нее стучали, пальцы превратились в сосульки, в голове воцарилась ледяная пустота.

Когда зрители начали расходиться, Лайла схватила ее за локоть и потащила к красной барже, пришвартованной рядом с «Энкиду».

– Эта баржа – близнец той, на которой ты ночевала, – объяснила Лайла, подталкивая Ану к люку в рулевой рубке. – «Энкиду» принадлежит Коулу, а «Надежда» – Нэту.

Ана оказалась в кубрике. Сходство обеих барж было заметным, хотя «Надежда» казалась меньше, потому что внутри было больше мебели и беспорядка. А еще там было теплее. Она не стала протестовать, когда Лайла протащила ее по коридору в крошечную ванную, предложив принять душ.

Поливая себя из разбрызгивателя на гибком шланге, Ана вынуждена была наклонять голову: ее рост оказался слишком большим для покатого потолка. Вода обжигала ее промерзшее тело. Тепло постепенно проникало внутрь, и к ней возвращались чувства. Это не слишком радовало. Онемение было предпочтительнее отчаяния. Ее отец понятия не имеет о том, что он только что сотворил. Превратив ее исчезновение в национальную новость, он добился того, что по ее возвращении Коллегия узнает, как она хитростью покинула Хайгейтскую общину. Там решат, что она сорвалась. Даже если Джаспер найдется, Коллегия теперь не допустит, чтобы они заключили союз. Все кончено.

Она больно прикусила кулак, борясь с рыданиями. «Не смей сдаваться! – приказала она себе. – Ничего не кончено. Твоя жизнь не погублена!» Если Лайле и сотням тысяч других девушек удается выживать в Городе, то сможет жить и она.

Но стоит ли утруждать себя? Зачем пытаться переносить все ужасы жизни в стране Психов? Когда ее болезнь проснется, все станет только хуже!

«Потому что у тебя нет выбора. Потому что ты нужна Джасперу».

Да, она нужна Джасперу! Он был готов обручиться с ней, несмотря на то, что для него это было рискованно. Его похитили из-за того, что он попытался помочь бывшему «просветителю» вырваться из секты промывателей мозгов. Ее жизнь не превратится в бесполезные обломки, потому что она его спасет. То чувство вины, которое давило на нее два года восемь месяцев и семнадцать дней – с того самого момента, когда с ее отца сняли обвинение в подделке ее анализа и она официально приняла повторное предложение Джаспера об обручении, – наконец-то исчезло. Она не будет виновата в том, что испортила Джасперу жизнь. Наоборот: она вернет ему его жизнь!

Вода начала остывать, и Ана поспешно закончила мытье, а потом энергично растерлась полотенцем. Увидев в зеркале над умывальником свое отражение, она замерла. Даже будучи мокрыми, ее длинные волосы оставались сияюще-пепельными. И глаза у нее слишком большие – как у куклы.

Если она собирается выживать в Городе, ей больше нельзя выглядеть милой и хрупкой. Выхватив из кружки на умывальнике маникюрные ножнички, она отстригла прядь волос. А потом следующую… и еще одну. Чувства свободы и непокорности затопили ее сердце. Она выручит Джаспера!

Она подстриглась по-мальчишечьи коротко, а потом допила чай и втерла листья в волосы, чтобы приглушить их блеск. Она справится. Она выяснит, захватила ли Джаспера секта «Просвещение». Она спасет его – и одновременно спасет какую-то частицу самой себя.