Эдвард Брайант - Блеф

– Алло?

Бреннан крепко сжал трубку, осознав, как соскучился по ее голосу. И насколько был рад снова его услышать, несмотря на причину, по которой это произошло.

– Привет, Дженнифер. Надо поговорить…

Валил снег, ветер завывал, как потерянные души, в сером каньоне большого города. «Иногда зима здесь кажется даже холоднее, чем в горах, – подумал Бреннан, – холоднее, грязнее и безнадежнее». «Оборотни», без масок, переодетые работниками коммунальных служб, ждали в вестибюле дома, в котором находилась квартира Дженнифер. Один, рослый и худощавый, с покрытым угрями лицом. Все джокерские аномалии на нем скрывал мешковатый комбинезон. Второй, невысокий и тоже худой, не мог скрыть их таким же способом. Его позвоночник был искривлен и изогнут под углом, прямо от таза. Бакенбард и Бреннан, тоже в комбинезонах, утаптывали снег рабочими ботинками.

– Холодно адски, – заявил Бакенбард. – Она смылась? – добавил он громким шепотом.

Рослый кивнул:

– Не больше десяти минут назад. Такси поймала.

– О’кей, тогда за дело.

Они поднялись к квартире Дженнифер незамеченными. «Оборотни» без труда взломали дверь своими инструментами. Бреннан подметил, что стоит поговорить с ней об этом позже, если, поправил он себя, они оба останутся в живых по окончании этого дела.

– Сначала спальню обыщем, – сказал Бакенбард, когда они вошли в квартиру. Остановился, хмуро глядя на книжные полки вдоль стен. – Блин, найти здесь книгу – все равно, что иголку в стоге сена, будь он проклят.

Он первым вошел в небольшую спальню, в которой стояла одна кровать, ночной столик с лампой, старинный гардероб и снова книжные полки.

– Придется проверять все эти клятые книги, – сказал Бакенбард. – Какая-то из них может быть пустой или что-нибудь в этом духе.

– Боже, Бакенбард, – сказал низенький «Оборотень», – ты фильмов насмотрелся…

Он умолк, увидев прямо перед собой рослую изящную блондинку в черном бикини, которая вышла прямо из стены. Заколебалась в воздухе, обретая плоть, и наставила на них пистолет с глушителем. Улыбнулась.

– Стоять, – сказала она.

Они замерли больше от изумления, чем от страха.

Бакенбард сглотнул.

– Эй, нам просто надо поговорить. Нас прислали серьезные люди.

– Я знаю, – кивнув, ответила женщина.

– Знаешь? – ошеломленно переспросил Бакенбард.

– Я ей сказал.

Все уставились на Бреннана. Он выдвинул ящик у прикроватной тумбочки, и в его руке тоже оказался пистолет. Нелепого вида, с длинным стволом. И он наставил его на Бакенбарда. Глаза джокера едва не выскочили из глазниц покрытого шерстью лица.

– Какого хрена ты творишь, Ковбой? Что происходит?

Бреннан безразлично глядел на него. Двинул запястьем и дважды спустил курок. Прозвучали два тихих хлопка, и «Оборотни» с изумлением уставились на небольшие дротики, вонзившиеся им в грудь. Рослый уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но вздохнул, закрыл глаза и осел на пол. Другой даже рта открыть не успел.

– Ковбой!

Бреннан покачал головой.

– Меня зовут не Ковбой. И даже не Йомен, но это для тебя сойдет.

На лице Бакенбарда появился ужас, почти смешной, учитывая его лицо.

– Слушай, отпусти меня. Пожалуйста. Я никому не расскажу. Честно. Поверь мне.

Он упал на колени, сложив ладони перед собой, а по мохнатым щекам потекли слезы.

Пневматический пистолет Бреннана выбросил еще один дротик, и Бакенбард ничком упал на ковер. Бреннан повернулся к Дженнифер:

– Привет, Тень.

Она бросила пистолет на кровать.

– Ты не мог… не мог их отпустить?

Бреннан покачал головой.

– Ты знаешь, что не мог. Они знают, кто я такой. Мое прикрытие рухнуло бы. Как и наш план.

– Они должны умереть?

Он подошел к ней на вытянутую руку, но держал руки опущенными.

– Ты вмешалась в смертельную игру, – сказал он, показывая на усыпленных «Оборотней». – Отсюда никто не должен уйти живым, кроме меня, если ты хочешь сама остаться в живых.

Он умолк, тревожно глядя на нее.

– И даже это – не гарантия…

– Их жизни на моей совести… – начала Дженнифер.

– Они приняли решения, которые привели их в ту жизнь, что привела их сюда. Они были готовы изнасиловать, покалечить и убить тебя. Тем не менее…

Бреннан отвернулся в сторону, вглядываясь внутрь себя.

– Тем не менее…

Его голос стих. Дженнифер коснулась рукой его щеки, и он поднял взгляд. В его темных глазах отразилась боль воспоминаний о смерти и разрушении, всем том, что скрывалось под поверхностью его сознания, несмотря на всю долгую практику дзен, несмотря на неусыпную концентрацию.