Орсон Скотт Кард: Тень Эндера

«Я этого не знал. Я не смог бы прибегнуть к такой стратегии».

Эндер – единственный командующий, который знал, или догадывался, или подсознательно надеялся, что, когда он бросит все свои силы на прорыв, враг поколеблется, споткнется, упадет и это будет означать полное и безоговорочное истребление жукеров.

«Но предвидел ли это Эндер? Не могло ли получиться так, что он пришел к тому же выводу, что и я, – эту битву выиграть невозможно? И что он решил не играть вообще, забастовать, выйти из Игры? А тут еще мои горькие слова, что „вражеские ворота всегда внизу“. Может, они и толкнули его на этот гневный беспомощный жест. И он швырнул свои игральные фишки-корабли, обрекая их на огонь и гибель, даже не подозревая, что это реальные корабли с живыми, реальными людьми на борту? И что этим жестом он обрекает их на смерть?

Не может ли быть, что он, как и я, был несказанно удивлен ошибками врага? Не может ли быть, что эта победа – чистая случайность, своего рода несчастный случай для жукеров?

Нет! Даже если мои слова спровоцировали действия Эндера, он все равно тот, кто выбрал этот строй, эту тактику наскоков и отходов, этот зигзагообразный курс для кораблей. Именно предыдущие победы Эндера заставили жукеров оценивать нас как существ с определенным типом поведения, тогда как мы оказались совсем другими. Он же все время делал вид, что земляне – разумные существа, а мы на самом-то деле самые жуткие монстры, которые жукерам могли привидеться лишь в кошмарных снах. Им неизвестна история слепого Самсона, обрушившего себе на голову стены храма, только чтобы уничтожить своих врагов.

На тех кораблях, – думал Боб, – находятся люди: яркие индивидуальности, которые отказались от своих домов, от своих семей, от мира, в котором родились, и все это ради того, чтобы пересечь просторы Галактики и вступить в бой со смертельным врагом. Наверняка эти люди уже поняли, что стратегия Эндера обрекает их всех на смерть. В данную минуту у них в этом уже нет сомнений. И все же они повиновались и будут повиноваться приказам, которые приходят к ним из невообразимого далека. Подобно славной легкой бригаде, чьи солдаты приносили себя в жертву, веря, что их командиры знают, что творят. А мы сидим в этих имитационных комнатах и играем в сложнейшую компьютерную игру, а те люди повинуются нам и погибают, чтобы человечество могло продолжать жить.

И все же мы, командующие ими, мы – дети, сидящие в окружении сложнейших игровых машин, – не имеем ни малейшего представления о доблести этих людей и их самоотверженности. Мы не можем почтить их так, как они того заслуживают, ибо просто не знаем, что они существуют в реальности. Мы не знаем.

Знаю только я один».

И тут в памяти Боба всплыл отрывок из Библии, который особенно любила сестра Карлотта. Возможно, он так много значил для нее потому, что она не имела детей. Она рассказала Бобу о мятеже Авессалома против его отца – царя Давида. В бою Авессалом был убит. Известие об этом достигло Давида, и оно означало победу, означало, что солдатам больше не придется умирать, что царский трон в безопасности, а жизни царя больше ничего не угрожает. Но все, о чем мог тогда думать царь Давид, – это смерть его сына, его дорогого мальчика.

Боб втянул голову в плечи, чтобы его слова были слышны только людям, находящимся под его командой. Но затем, помолчав немного, он нажал клавишу, которая должна была донести его голос до всех людей того бесконечно далекого флота. Боб не имел никакого представления о том, каким они услышат его голос. Услышат ли они тонкий детский голосок, или он будет преобразован и станет голосом взрослого человека, или прозвучит как металлический голос машины.

Это не имеет значения. В какой-то форме эти люди услышат его голос, переданный им со скоростью больше скорости света. Бог знает – как.

– О сын мой Авессалом, – тихо говорил Боб, впервые познав, какая боль могла извлечь такие слова из уст мужчины. – Сын мой, сын мой, Авессалом! О, кто дал бы мне умереть вместо тебя, Авессалом, сын мой… сыны мои…

Боб не совсем точно помнил текст, но Бог разберется. А если Он не поймет, то уж сестра Карлотта поймет наверняка.

«Ну же! – говорил он про себя. – Давай же, Эндер! Победа рядом, нельзя бросать Игру. Враги уже поняли опасность. Они собирают силы. Они рассчитывают сбить нас с неба раньше, чем мы используем свое оружие».

– Ладно. Всем флотилиям, кроме флотилии Петры, – заговорил Эндер, – идти прямо вниз на предельной скорости. Применить «Маленького Доктора» против самой планеты. Тяните до самой последней секунды. Петра, прикрой их как сможешь.