DarkKnight - Сломанная игрушка

— И? — подбодрил Виктор.

Поняша лукаво скосила глаза.

— И я попросила принцессу отправить меня к вам. Она меня сперва отговаривала, но потом согласилась с условием, что я оставлю в Эквестрии своего двойника. Я сходила к озеру Отражения, и тогда принцесса с помощью своей магии отправила меня сюда. Кажется, я плыла куда-то в темной воде, а потом открыла глаза в твоей ванне.

На лице человека вновь расплылась улыбка.

— В нашем мире живет уже довольно много пони, — решил он сразу предупредить Лиру, — так что ничему не удивляйся. Принцесса отправляла к нам не раз и не два и тебя, и много кого еще.

— Правда? — удивилась Лира, — То-то я думала, что это там по берегам такая утоптанная земля! Зд?рово, я уж было испугалась, что буду одна такая.

«Да, «Хасбро» придумали гениальный ход с этим озером, — подумал Вик, — В подсознании поняш же наверняка записаны логические цепочки на любые подобные случаи и нестыковки».

— Закрой глазки, я тебе голову помою, — произнес он вслух, и пони послушно опустила веки.

Когда Виктор намылил гриву и места за ушами, Лира улыбнулась и сказала:

— А можешь тут подольше помыть? Очень приятно…

— Конечно.

Действительно, мыть поняшу, зарываться пальцами в шелковистые шерсть и гриву, почесывать за ушками оказалось огромным удовольствием. В сто раз лучше, чем, к примеру, собаку гладить или кошку.

Когда Виктор подошел к рогу, Лира вдруг ахнула. В ванной на пару секунд появился еще один источник света — рог единорожки.

— Ой, — сказала она, не открывая глаз и снова краснея, — не надо… там меня трогать.

Рог почти сразу погас, а пони нервно переступила на месте.

Вик запоздало вспомнил соответствующий раздел инструкции. Местечко у самого основания рога являлось сверхчувствительной зоной наряду с другими, и человек, забывшись, дотронулся до него.

Конечно, все синтеты были живыми существами во всех смыслах этого слова.

Тем не менее, никто в «Хасбро» не хотел разгребать иски о домогательствах со стороны маленьких цветных лошадок, и во все поведенческие программы был вписан особый скрипт.

Если хозяин проявлял определенный интерес к синтету, и дело доходило до чего-то серьезного, у искусственного существа могло проявиться ответное влечение к человеку. До того момента — даже если будет испытывать естественные желания, то к сородичам, а не людям.

Случаи же изнасилования синтетов людьми всегда были непредсказуемы, и все производители снимали с себя ответственность за последствия. Поведенческая программа могла сбиться, скрипт мог сработать с прямо противоположным эффектом, случались даже случаи побега или агрессии синтета.

Все производители писали инструкции на этот счет, и «Хасбро» не были исключением. Потому что определенный интерес отдельных людей мог распространиться на что угодно.

Но так называемый «стоп-скрипт» присутствовал в поведенческих программах всех синтетов, за исключением изначально предназначенных для соответствующей деятельности, вроде неко-рабынь или принцессы Молестии.

— Прости, — сказал задумавшийся было Виктор, — это случайно.

— Н-ничего, — ответила пони, переступив на месте, — когда будешь смывать пену, сделай воду попрохладнее, пожалуйста.

— Не вопрос.

Вскоре Лира была отмыта дочиста, вытерта огромным полотенцем и высушена феном. Гриву и хвост она расчесала сама, и Вик только подивился, как искусно работал рог, в телекинетическом поле которого порхала щетка для волос.

Рог единорогов был просто произведением искусства биотехнологии. Мог генерировать слабенькое силовое поле, выдаваемое за телекинез, делать свет и еще какие-то незначительные фокусы. У пегасов в крыльях стояли антигравитаторы с резонаторами в виде перьев. У аликорнов было и то, и другое.

Невозможность же сложной магии для «попаданцев» объяснялась инструкцией просто: в мире людей магии очень-очень мало.

— Хочешь одеться? — спросил Виктор.

Чистая и расчесанная пони выглядела блестяще. И одновременно — трогательно. Особенно когда так по-девичьи крутилась перед зеркалом.

— Одеться?

— Да. Я приготовил для тебя кое-что.

К каждой пони всегда шел набор необходимых вещей. Одежда тоже входила в него. У Лиры была белая туника, и какое-то выходное платье.

А еще четыре длинных носочка. Белых, с полосками в цвет шерстки.

Единорожка спросила:

— А зачем? Мы идем куда-то?

— Не совсем. Понимаешь, в нашем мире без одежды ходят только неразумные животные. А разумным существам принято одеваться.