Insvit_F.D. - Влюблен по собственному желанию

- Я…

Юноша запнулся, хоть и знал, что останавливаться не следовало бы. После памятного сражения Снейп не разговаривал с ним, и это не ускользнуло ни от Гермионы, ни от Рона, который, впрочем, больше не позволял себе язвительных реплик в адрес профессора. Видимо, битва многое изменила в его жизни. Снейп был прав в одном: именно Грейнджер науськивала его извиниться, и теперь Гарри забыл все, что хотел сказать, несмотря на то, что тренировался в собственной спальне битый час.

- Пожалуйста… - прошептал Гарри. - Я не соображал, что говорил! Я думал, что ты погиб, и едва с ума не сошел…

- Вы позволили себе слишком многое, - сухо отозвался Снейп. - Если Вы и в самом деле считаете, что столь скудные извинения способны это исправить, мне жаль Вас.

- Но что я сделал не так?! - в отчаянии воскликнул Гарри.

- Вы позволили себе обнародовать наши отношения, какими бы сомнительными они ни являлись, и только чудом эта информация не просочилась на страницы газет. Если бы Дамблдор не стер данный фрагмент истории из памяти присутствовавших авроров и нескольких студентов, все окончилось бы гораздо плачевнее. Вы довольны?

- Северус…

- Убирайтесь!

Гарри вздохнул. Теперь, когда экзамены были сданы, когда до выпускного бала оставалось несколько часов, ему, вместо подготовки к празднику, приходилось выслушивать укоры и издевки, но это было ничто по сравнению с горечью, сквозившей в словах Снейпа.

- Как Вы полагаете мне продолжать работу в Хогвартсе после всего случившегося?! Вы оказали мне исключительную услугу, и теперь можете проваливать на все четыре стороны. Вам так не терпелось спровоцировать ситуацию? В таком случае, Вам это удалось, мистер Поттер! То, что Дамблдор не принял моей отставки до экзаменов, не значит, что теперь он поступит так же. Вы этого хотели?

- Нет! Но ведь никто не знает…

Он и в самом деле обстоятельно поговорил с друзьями, разъяснив, что если хоть толика информации всплывет где-либо, оторвет им головы собственными руками, но чтобы втолковать это Снейпу требовалось время. Много времени…

- Теперь меня это мало беспокоит. Вы вольны поступать так, как сочтете необходимым, и я, соответственно, тоже. Вольдеморта больше нет, я ничем не обязан Дамблдору, и Вам, кстати сказать, тоже. Вас ждет Министерство, так что наслаждайтесь жизнью.

- Северус, я говорил правду! Мне не нужно Министерство. Я хочу остаться здесь, и если ты меня прогонишь…

- То что?

Гарри зажмурился, не в силах больше выдерживать поток презрения, обрушившийся на него, но деваться было некуда:

- Я говорил с Дамблдором. Он позволил мне остаться. Он ничего не имеет против, просто… Северус, мне действительно некуда идти.

Гарри не смог договорить. Снейп не чувствовал его отчаяния, и не понимал, что испытывает юноша, а Гарри было больно. Очень больно от осознания, что он больше не нужен, и от мысли, что сам оборвал нить, связывавшую их. Снейп был гордым. Очень гордым, чтобы так просто признать собственные чувства, и, что хуже, какие-либо обязательства, а он, пусть и ненамеренно, выставил их напоказ. Такого оскорбления Северус не простит…

- Ты никогда не говорил, что любишь меня, и если наши отношения ничего для тебя не значат, я пойму. Мне и в самом деле предложили место в Министерстве. Не самое плохое, но… Здесь мой дом. У меня никогда не было настоящего дома, и я привык считать им Хогвартс!

- В таком случае, уйти придется мне.

- Нет! Пожалуйста, пойми, если ты уйдешь, все теряет смысл!

- Почему же? - в голосе Снейпа послышалось сомнение, однако юноша предпочел не обнадеживаться раньше времени.

- Ты мне нужен.

Гарри опустил голову, чувствуя, что не должен был так явно демонстрировать свои чувства, боясь, что это окончательно разозлит Снейпа, но неуверенность, прозвучавшая в последней фразе профессора, оставляла слабенький шанс, что мужчина сдастся.

- Если ты не желаешь меня видеть, я не стану настаивать, и ты не будешь испытывать неловкость или вину. Обещаю, ни в одной газете не появится ни слова о нас. Никто не посмеет обмолвиться. Я просто хочу, чтобы ты знал…

Снейп нахмурился. Он не желал слышать этих слов. Поттер наверняка сам не понимал, что несет: теперь, когда Вольдеморт повержен, все должно измениться. Слава, почет, внимание… Чертова уйма внимания для Золотого Мальчика! Весь мир - для Гарри Поттера! Но уверенность в голосе юноши только усложняла попытки опровергнуть очевидное. Снейп не хотел отказываться от Гарри, однако вера в искренность мальчишки граничила с самообманом. Возможно, парень просто сдался перед одиночеством, сочинив для себя красивую историю, и теперь, когда все закончилось, его признание звучало невероятно.