Krokozyabra (Бусеница): Слизняк и его раковина

- А ведь к ней Селвин сватался. И мистер Блэк дал ему согласие, Беллатрикс говорила, - добавил Рабастан. - Ты представляешь, какая партия?.. И вместо этого… А если правительство не изменит свою позицию по этому вопросу, через двадцать лет чистокровных вообще практически не останется.

- Ты преувеличиваешь, - возразил Люциус, но не слишком эмоционально.

- Разве?.. А ты позволишь своему сыну жениться на грязнокровке?

Люциус брезгливо наморщил нос. Рабастан улыбнулся, слегка коснувшись его руки.

- Вот видишь… Ты же сам понимаешь, что ситуация требует срочного вмешательства. Но кто ещё вмешается, кроме нас? Грязнокровкам и полукровкам это ни к чему, их вполне устраивает текущее положение дел. Так что, кроме нас, нет никого… Кстати, ты слышал про Дика Аллена?

- Он учился курсом старше. А что с ним случилось?

- Нарушение Статута секретности. Применение магии на глазах у магглов, - голос Рабастана опять затвердел. - Его судили, разумеется. Сломали палочку и запретили пользоваться магией.

Люциус не смог сдержать изумлённого возгласа:

- Как?.. За такую ерунду?..

- Ну, магглов было слишком много, Министерству не удалось даже отследить всех очевидцев, не говоря уж о том, чтобы изменить им память. Но зато можно с уверенностью утверждать, что с родом Алленов на этом покончено. Дик - единственный ребёнок в семье, мистер Аллен умер два года назад, и я не думаю, что в Британии отыщется хоть одна чистокровная ведьма, которая решится взять в мужья всё равно что сквиба.

- Деньги творят чудеса… - задумчиво сказал Люциус.

- Откуда у Алленов деньги?.. Родовая спесь - всё, что у них было. А теперь одним чистокровным родом будет меньше. Это - политика Министерства, Люк. Ты взаправду считаешь, что это менее страшно, чем убийства магглов?

Люциус вздохнул, не отвечая.

- Тёмный Лорд считает, что ты мог бы принести много пользы организации. А это многого стоит…

- Басти, перестань говорить так, будто влюблён в него!..

Рабастан не любил этого обращения - так его звали только в детстве, но Люциус упорно продолжал называть его этим уменьшительным именем.

- Почему бы и нет? - предположил он, наблюдая за реакцией Люциуса. - Это должно быть интересно - мужчина, который намного старше… Наверное, такому приятно подчиняться.

- Ты же не любишь быть снизу! Или это только со мной?..

- Тебе не стоит переживать, я ни с кем, кроме тебя, не пробовал снизу, - торжественно поклялся Рабастан. - Это всего лишь мысли вслух.

- Мне не нравятся твои мысли, - мрачно сообщил Люциус. - И твой Тёмный Лорд мне тоже не нравится. Но я согласен встретиться с ним, чтобы только посмотреть, во что ты вляпался… Я напишу тебе, когда у меня появится время. А сейчас мне пора. Мы и так слишком публичное место выбрали для подобных разговоров, а заглушающие в кафе - это неприлично, ты в курсе?..

В знак извинения за неблаговидное поведение и скромный заказ, Люциус оставил на столике рядом с чашкой пять галлеонов.

…Должно быть, финансовое благополучие Малфоев стоит не на последнем месте для Тёмного Лорда, решил Рабастан, покидая кафе вслед за любовником.

Глава вторая. Люциус.

Но со свободным временем у меня стало совсем туго.

У отца опять обострилась боль в плече. Эта болезнь мучила его, сколько я себя помню. Приступы случались три-четыре раза в год, и он довольно быстро справлялся с ними при помощи определённого зелья, в состав которого входила драконья кровь.

Однако пару месяцев назад Комитет по защите редких существ сумел настоять на том, чтобы драконья кровь была внесена в список ингредиентов, запрещённых к использованию и продаже. Отец до сей поры не интересовался подобными новостями, а потому узнал об этом лишь тогда, когда я был отправлен в лавку за нужным зельем - и получил отказ.

Следующая неделя была непростой. Для отца - само собой, но и мне хватило впечатлений. Характер у лорда Абраксаса и без того был тяжёлым, а постоянная боль не добавляла ему приятности. Он старался не злоупотреблять обезболивающим, почти не двигал рукой, а на лбу его и у рта залегли глубокие складки.

Сначала он велел купить ему самопишущее перо для ведения переписки, но, подумав, отказался от этой идеи. Вместо этого мне было предложено исполнять при отце функции секретаря.

- Раз уж ты всё равно учишься вести дела, - добавил он, и его лицо, привычно застывшее в непроницаемом выражении, немного смягчилось.

Впрочем, его благодушия хватило ненадолго, только до очередного наплыва боли. Потом мне досталось и за сгорбленную спину, и за чересчур вычурный почерк, из-за которого я недостаточно быстро успевал писать под диктовку отца, и за брызги чернил на манжете, - всего и не упомню. Хорошо, что я ещё не успел отвыкнуть от школьных заданий и утратить навык быстрого письма.