Селина Танеева - Кэтрин Эбдон и черный оборотень (СИ)

Кэти чувствовала, как горят уши. Да, кажется, она чуть было не сделала ошибку. Ту самую, которую допустили по отношению к ней. Её-то оправдали. А кто оправдает Роберта? Да, трус и слабак… Но ведь он, трус и слабак, пытался тогда остаться с ней. Она же сама, своими руками всучила ему осиновую ветку и прогнала из лесу, послала за помощью, самонадеянно оставшись в одиночестве… И что? Как бы то ни было, помощь пришла. Благодаря Роберту, слабому и нерешительному.

– Чёрт… – Кэти отвернулась. Ей стало невыносимо стыдно перед двумя девочками. А главное – перед собой. – Хорошо, что вы пришли.

– Вот именно! – запальчиво выкрикнула Фанни. – Ты бы ещё…

– Хватит! – оборвала подругу Джейн. – Мы всё сказали… Кэти нас услышала… Пошли.

– Вы чего тут раскричались? – Из купе выглянул Патрик.

– Уже ничего…

– Малышня уму-разуму учит, – скривилась Кэти.

– Интересно… И как, успешно?

– Вполне, – Кэти кивнула. – Кое-чему меня сейчас научили. Можно, я с вами? – обернулась она к Фанни.

Первоклассники расположились в соседнем вагоне. Кэти молча шла за Джейн, подружки тоже молчали. Перед дверью в купе они остановились и пропустили Кэти вперед.

Роберт сидел, уткнувшись в старый квиддичный журнал. За спиной мягко закрылась дверь, Кэти оглянулась – Фанни и Джейн остались в коридоре.

– Привет, – Кэти постаралась, чтобы голос не дрожал.

Роберт поднял глаза, прохрипел что-то в ответ и вновь спрятался за журналом.

Кэти откашлялась и отвернулась к окошку.

– Я это… – Пришлось откашляться ещё раз.

Ох, как трудно, оказывается, просить прощения. То есть не просто пробормотать скороговоркой: «Прости-пожалуйста-я-больше-так-не-буду», а именно ПРОСИТЬ. И просить ПРОЩЕНИЯ, а не конфетку или перочинный ножик.

– Это самое… Это у тебя какой номер, за август?

Роберт пробурчал что-то из-за журнала.

– А… Это июньский. Там статья есть хорошая, про немецкую сборную… Роберт… прости-меня-пожалуйста… Я не знаю, что мне теперь говорить… и делать… В общем, я была балда, ты молодец, ты тогда всё правильно сделал… а я не знаю, что на меня тогда нашло… а потом… В общем, я хочу, чтобы ты знал… в общем… это…

– Вот эта?

– Что? – не поняла Кэти.

– Вот эта статья? Про Грайса?

Кэти без сил опустилась на сиденье напротив Роберта.

– Да, про Грайса… Понимаешь…

Роберт опустил наконец свой журнал.

– Я всё понял. Ты, наверное, была в шоке. И после этих лекарств тоже…

Кэти опустила голову.

– Да, наверное… Нет! Причём тут лекарства! Это я вообразила себе… – Кэти шмыгнула носом. – И, в общем, прости, пожалуйста… – Она закрыла ладонями лицо.

– А как там было? – Роберт отложил журнал. – Ты, когда рассказывала про чёрных оборотней, почти ничего не сказала, как было с тобой… Расскажи, а?

Дверь приоткрылась, в щёлочку заглянула Фанни:

– Как вы тут? Не скучаете?

Сзади её подтолкнула Джейн, и обе девочки ввалились в купе.

– Расскажи, Кэти, пожалуйста…

– Что рассказать? – поинтересовалась Джейн, осторожно оглядев Роберта и Кэти.

– Что мы пропустили? – Фанни была оживлена, как прежде, такой она запомнилась Кэти с самой первой встречи.

– Я прошу Кэти рассказать, что было тогда, в лесу, после того, как я… убежал.

До сих пор Кэти старалась не вспоминать о том, что случилось тогда, после того, как она осталась одна. И надеялась, что никогда и никому не придётся рассказывать об этом. Но… Наверное, никому знать об этом и не нужно, а вот Роберту, именно Роберту, это знать необходимо. Потому что… его ведь там не было, он бежал за помощью. И она рассказала:

– После того, как ты… я прогнала тебя, я… – Кэти зажмурилась и попыталась поточнее вспомнить свои мысли и действия. – Я спряталась за деревом… А потом… – Кэти подробно описала, как она отбивалась сначала от двух, потом от трёх, четырёх, а потом она уже и не считала, сколько вокруг неё столпилось жутких тварей. Она заново пережила всё, что случилось тогда. Её слушатели, сжавшись, наблюдали за побледневшим лицом Кэти, живо представляя себе всё, что она описывала:

– …люмос! Он отпрыгнул… Омнис ляпис, ещё раз омнис ляпис – второго. Третьего – репелло! – а он…

Рассказ завершился тем, как она под напором свары упала и, сквозь рычание, визг, смрадное дыхание, лязганье зубов и стоны: «Иди сюда, девочка», – услышала свист стрелы и слова неведомого заклинания:

– И больше я ничего не помню…

После того, как рассказ был закончен, воцарилось долгое молчание: Кэти старалась успокоить дыхание и успокоиться сама после будто заново пережитого кошмара, Роберт, раскрасневшись, пытался примерить на себя услышанное, но вынужден был признать, что сам ни за что не справился бы: