Бурятский эпос: Гэсэр

Он пригнал бесчисленный скот
К необъятной черной реке.
Стадо, вырвавшееся вперед,
Жадно воду чистую пьет,
А стоящее вдалеке
Лижет камни, тонет в песке.

Хан-Хурмас поскакал на юг.
Сколько пастбищ было вокруг,
Сколько было коров и быков
На зеленом просторе лугов!
Охранителем этих стад
Был китаец черноголовый,
И при нем быки и коровы
Приумножились: их число
С каждым днем росло и росло!

Говорит глава смельчаков:
«Напою коров и быков!»
И к реке он погнал стада,
Где желта и обширна вода.
То скрипучий крик издавая,
То могучий крик издавая,
То склоняясь к коню, то вставая,
Он пригнал бесчисленный скот
К необъятной желтой реке.
Стадо, вырвавшееся вперед,
Жадно воду чистую пьет,
А стоящее вдалеке
Лижет камни, тонет в песке.

Вот, оставив стада-табуны,
Хан-Хурмас поскакал то степью
Непомерной длины-ширины,
То сухой недотрогой-пустыней,
То крутой дорогой нагорной.
До тайги доскакал он синей,
До тайги он добрался черной.
Только тех промышлял зверей,
Кто побольше был, пожирней,
Малых, тощих он отпускал.
Долго он по тайге скакал,
Он и соболя изловил,
И стрелою сразил бобра,
Что белее был серебра.

На коня он навьючил добычу.
Навострил свои уши гнедой
И, внимая походному кличу,
Из тайги помчался домой.
Если тихо всадник скакал,
Замедляя бег скакуна,
Пыль вздымалась, мутна и черна.
Если с шумом всадник скакал,
Убыстряя бег скакуна,
То под ним сотрясался дол
И взлетали тяжелые комья,
Что размером были с котел.

Прискакал стрелок и храбрец,
Прискакал Хурмас во дворец.
Возле коновязи своей
Придержал он коня гнедого.
Сбросил влево одних зверей,
Сбросил вправо других зверей,
А потом сказал свое слово:
«Чтобы шубы сшить, отберите
Тех, которые попышнее,
Чтоб людей накормить, сварите
Тех, которые повкуснее!»

Вот хозяйка Гэрэ-Сэсэн
В богатырском небесном чертоге
Попросила мужа присесть
За широкий стол восьминогий,
Пригласила попить-поесть,
Насладиться отменной едой,
Что на скатерти золотой
Стали ставить пред ним повара,
А на скатерти из серебра
Тоже было немало пищи!
Небожитель, поев, достает
Из похожего на голенище,
Из кисета на правом боку
Горсть легчайшего табаку,
И табак он бросает в трубку,
Что размером с детскую шубку,
Высекает кресалом искры,
А кресало — что крупный лось.
И как только пламя зажглось,
Закурив, стал сосать он трубку,
Поднимал он шум, как вулкан,
Стлался горький дым, как туман.

Так подумал властитель страны:
«Осмотрел я стада-табуны,
Я устроил охоту-облаву,
На коня я сяду опять,
Погляжу на свою державу».
Он отправился к северным жителям
Своего небесного края.
Прибыл в гости, милость являя,
Подошел к старикам предводителям.

Словно старший, одних приветствовал,
Словно младший, других приветствовал.
Тем, кто спрашивал, он ответствовал,
А потом он и сам расспрашивал,
Он учтивостью разукрашивал
Благосклонную, умную речь,—
И сердечней не было встреч.
«Здесь, на Севере, ваш народ
Лучше прежнего ныне живет,
Он теперь богат и велик»,—
Так сказал ему главный старик.
Вот, внимая напутствиям дружным,
Хан-Хурмас повернул коня,
И, отраду в душе храня,
Он отправился к подданным южным.

Долгим был его путь иль коротким,
А Хурмасу был он знаком.
Как с ровесником-одногодком,
С главным встретился стариком.
Вот подходят учтиво друг к другу,
Подают они правую руку,
Жаждут в сердце дружбу сберечь.
У обоих — честная речь,
И правдив у обоих язык.
Так поведал главный старик:
«Здесь, на Юге, ваш добрый народ
Лучше прежнего ныне живет,
Стал сильнее во много раз».

И возрадовался Хурмас,
Возвратиться решил назад,
Но внезапно он бросил взгляд
На дворец, что виднелся в тумане,
В дымке-мареве утренней рани.
А владел им Сэгэн-Сэбдэг,
Тот, кто горя не знал вовек,
В голубой проживая долине,
Меж могучими посередине,
Между Западом и Востоком,
Тот, кто жил на небе высоком,
Отвергая Востока власть,
Не желая пред Западом пасть,
У кого было много стад,
Чей народ, красив и богат,
Беззаботно жил, благодатно,
В день питался он троекратно,
Наслаждался у всех на виду
Троекратным счастьем в году.

Хан-Хурмас на синий дворец
Посмотрел своим взглядом острым,
И решенье воитель-мудрец
Принял в сердце своем черно-пестром,
В богатырском сердце своем:
Повстречаться пора с царем,
С благородным Сэгэн-Сэбдэгом,
Что приветлив был и умен,
И проведать Сэсэг-Ногон.