Дэн Абнетт - Крестовый поход на миры Саббат - Омнибус

— Трон!

— Что там? — спросил майор, нависая над ним. — Что ты видишь?

Просунув внутрь обе руки, Гаунт очень аккуратно, благоговейно извлек наружу то, что хранилось в нише.

Оно было древним, запыленным и, совершенно очевидно, поврежденным.

Оно было шлемом от доспеха Адептус Астартес.

— Чтоб тебя! — выразился Гален.

Положив шлем, Ибрам немного обтер его от пыли.

— Железные Змеи, — объявил комиссар.

— Откуда ты знаешь?

— Учился в схоле, — ответил Гаунт. — И меня особенно привлекали ордена Адептус Астартес. Вот это — символ Железных Змеев Итаки.

— А почему его замуровали в стене? — спросил Бреччия.

Майор посмотрел на Ибрама.

— Адептус Астратес могли оставить нечто настолько ценное только в том случае, если это место что-то значило для них, — сказал комиссар.

— Именно! Значит, святилище здесь, — сделал вывод Читель.

— Или это предупреждение, — Гаунт посмотрел на вокс-офицера. — Послание для командования наступлением, мой код безопасности. Запросите инструкции, сообщите им, что я хотел бы переговорить с кем-нибудь из тактического командования, у кого имеется доступ к архивам. Передайте, что мы будем ждать и держать позицию здесь до окончания артобстрела, если понадобится.

— Гаунт! — рявкнул майор.

Повернувшись, Ибрам посмотрел на командира разведотряда. Он не припоминал, чтобы Гален раньше так выходил из себя.

Майор жестом позвал комиссара за собой, в сторону от солдат.

— Трон тебя подери, Гаунт, — прошипел Читель, как только Ибрам подошел к нему достаточно близко, — с меня хватит. Ты перешел черту, и я буду говорить с генералом о твоем поведении. Ты не можешь отдавать приказы и не командуешь здесь. Ты серьёзно превысил свои полномочия и…

— Тогда начните отдавать приказы, в которых есть смысл, — таким же пониженным голосом ответил комиссар. — Со всем уважением, сэр, но вы игнорируете очевидное. Здесь есть вопросы — очень много вопросов, — на которые нужно ответить, прежде чем продолжать выполнение задания.

— Да ну? Например?

Гаунт поколебался, вспоминая символ змея, выгравированный на шлеме, и то, как мгновенно связал его с операцией, названной в честь пресмыкающегося. Глупость — такие связи можно было углядеть с любым местом в Галактике, они ничего не значили. Просто ещё один пример его слишком-уж-ненадежного «нутряного чувства». Только на этот раз оно казалось очень даже надежным.

Комиссар не мог объяснить, что именно чувствует, и знал, что Читель всё равно отмахнется, если он попытается. Однако же, Гаунт вспомнил, чему учил его Октар: «На войне, Ибрам, настоящее значение имеют только те инстинкты, которые настолько резки и сильны, что их не передать словами».

— Думаю, вы ошибаетесь.

— Ты о чем, Гаунт?

— Я о том… что ваши решения как командира вызывают вопросы. Вы могли пренебрежительно относиться к моей образованности, сэр, но это не мешало мне восхищаться вашим врожденным умом и быстротой мысли. Сейчас вы, кажется, не пользуетесь ни тем, ни другим. Я прошу вас рассуждать здраво.

Читель, покраснев лицом везде, кроме лба, начал уже не пониженным голосом объяснять Гаунту, что думает о нем. Ибрам, позволяя майору выговориться, отступил назад, даже не слушая его. Приняв решение, комиссар начал как можно точнее вспоминать содержание ст.297 Свода Комиссариата.

«В соответствии с полномочиями, данными мне моим званием, и положениями, приведенными в статье 297-ой Свода, имею сообщить вам, что ваши действия в качестве командующего офицера найдены несостоятельными, в связи с чем вы отстраняетесь от руководства вплоть до дальнейших уведомлений».

Гаунту ещё ни разу не доводилось прибегать к порицанию на командном уровне. Это был серьезный шаг, и, как только Читель прекратит разглагольствовать, Ибраму придется посмотреть ему прямо в глаза и повторить вслух формальные фразы.

Комиссар надеялся, что доказательств хватит для оправдания столь радикальных мер. Если нет, то его карьера на этом закончится.

— Сэр!

Разом обернувшись, Ибрам и Читель увидели подходящего вокс-офицера. Тому было очень не по себе.

— Сэр, я отправил ваше послание, как вы приказали. Передал, точно указав, что «мы будем ждать до окончания артобстрела, если понадобится».

— И? — спросил Гаунт.

— Артобстрел завершился три часа назад, сэр.

Все молчали. Взглянув на Чителя, комиссар заметил, что выражение лица майора изменилось. Вновь содрогнулась земля, и по стене туннеля прошуршала струйка песка.