Майкл Муркок - Хроники Корума (Сборник)

Похоже, подкидыш даже не почувствовал раны и возобновил атаку с новой яростью.

Нога Корума скользнула по камню, он оступился, отлетел назад и упал. Меч вылетел из руки, и Корум отчаянно вскрикнул:

— Это нечестно! Нечестно!

И тут снова послышались звуки арфы. Казалось, зазвучали слова песни, Корум смог их расслышать: «Ах, этот мир всегда был таков. Как печальна участь героев, завершивших свой путь…»

И, словно наслаждаясь победой, подкидыш вскинул меч и неторопливо двинулся к Коруму.

Корум почувствовал давление в левой кисти. Его серебряная рука ожила по собственной воле. Он видел, как распустились ремни, вылетели шплинты, как серебряная рука взмыла в воздух и полетела прямиком к Предателю, блестевшему в лунном свете.

— Я сошел с ума, — пробормотал Корум. Но тут он вспомнил, как Медбх забрала его серебряную руку и произнесла над ней заклятие. Он, конечно же, забыл об этом — как и она.

Серебряная рука, выкованная Корумом, сжала рукоять меча сида. Подкидыш, вытаращив глаза, уставился на нее и со стоном отпрянул в сторону.

Серебряная рука с Предателем вогнала ему меч глубоко в сердце, и тот, издав вопль, замертво рухнул на землю.

Корум рассмеялся:

— Прощай, брат! Я был прав, что боялся тебя, но не тебе решать мою судьбу!

Арфа звучала все громче, и теперь ее звуки доносились из замка. Забыв о мече и о серебряной кисти, Корум вернулся к замку, перед которым теперь стоял юный Дагда, весь из золота, с резкими, правильными чертами лица, с глубоко посаженными насмешливыми глазами. Он играл на арфе, которая каким-то образом вырастала из него и была частью его тела. За спиной Дагды Корум увидел другую фигуру, в ней он узнал Гэйнора.

Корум пожалел, что забыл о мече.

— Как я ненавижу тебя, Гэйнор, — сказал он. — Ты убил Гованона.

— Случайно. Я пришел заключить с тобой мир, Корум.

— Мир? Ты мой самый заклятый враг и всегда будешь им!

— Послушай Дагду, — произнес Гэйнор Проклятый.

И Дагда заговорил — точнее, запел — обращаясь к Коруму:

— Ты тут не нужен, смертный. Сними с трупа подмененного свой плащ и оставь этот мир. Ты пришел сюда лишь ради одной цели. Она достигнута, и ты должен исчезнуть.

— Но я люблю Медбх, — сказал Корум. — И не оставлю ее!

— Ты любил Ралину, и в Медбх ты видел именно ее.

— Я говорю без злобы, Корум, — торопливо вмешался Гэйнор. — Поверь Дагде. Идем со мной. Он открывает дверь в ту страну, где мы обретем покой. Это правда, Корум, я как-то побывал там. Там нам представится возможность положить конец вечной войне.

Корум покачал головой:

— Может, ты говоришь правду, Гэйнор. Я вижу ее и в глазах Дагды. Но я должен остаться. Я люблю Медбх.

— Я говорил с ней, — сказал Дагда. — Она знает, что это неправильно — ты не должен оставаться в их мире. Ты не принадлежишь ему. Так иди же в ту страну, где вы с Гэйнором, наконец, найдете понимание. Это самая большая награда, что я могу предложить тебе, Вечный Воитель. Мне этого не досталось.

— Я должен остаться, — повторил Корум.

Дагда снова коснулся струн арфы. Музыка была нежная и радостная. Она говорила о высокой любви, о самоотверженном героизме. Корум улыбнулся.

Он поклонился Дагде, поблагодарил его за предложение и на прощание махнул рукой Гэйнору. Он вышел из древнего обветшавшего дверного проема замка Эрорн и увидел, что на другой стороне пропасти его ждет Медбх. Он улыбнулся ей, подняв в знак приветствия правую руку.

Но она не улыбнулась в ответ. В опущенной правой руке она держала какой-то предмет, который стала вращать над головой. Это была ее праща. Корум удивленно посмотрел на нее. Неужели она хочет убить Дагду, она ведь так доверяла ему?

Что-то вылетело из пращи и поразило его прямо в лоб. Он рухнул, но продолжал дышать, хотя череп принца был расколот и сердце сжималось мучительной болью. Он чувствовал, как кровь заливает лицо.

Он увидел, как над ним склонился Дагда, с сочувствием глядя на него. Корум злобно посмотрел ему в лицо.

— Бойся арфы, — высоким голосом ласково сказал Дагда, — бойся красоты, — он бросил взгляд по другую сторону провала, где стояла плачущая Медбх, — и бойся брата…

— Это твоя арфа отвратила от меня сердце Медбх, — произнес Корум. — Я был прав, что боялся ее. И я должен был бояться ее красоты, потому что она убила меня. Но брата я убил. Я прикончил Караха.

— Нет, — сказал Дагда и поднял татлум, что вылетел из пращи Медбх. — Вот он, твой брат, Корум. Судьба позволяла прикончить тебя лишь мозгом брата, перемешанным с известью. Медбх извлекла мозг из-под холма, из-под холма Кремм Кройх, и по моему указанию сделала татлум. Корума Серебряная Рука убил Кремм Кройх. Сам ты не должен был умирать.