Морган Райс - Море Щитов

Гвен хотела, чтобы ее мать увидела ребенка прежде, чем умрет. Она хотела, чтобы мать гордилась ею и хотела получить материнское благословение. Гвен должна это признать: несмотря на их непростое прошлое, она стремилась к миру и гармонии в их отношениях до того, как мать умрет. Сейчас девушка была в болезненном состоянии и тот факт, что она сблизилась со своей матерью за последние шесть лун, только заставлял Гвен чувствовать себя еще более удрученной.

Гвен почувствовала, как ее сердце сжалось в груди, когда за ней закрылась дверь. Она окинула комнату взглядом и увидела, что возле ее матери находится дюжина слуг. Это были люди из прежней стражи, которых она узнала - они охраняли ее отца. Комната была наполнена людьми. Это было бодрствование у постели умирающей. Разумеется, рядом с ее матерью находилась Хафольд, ее преданная служанка, которая стояла над старой Королевой, не позволяя никому приближаться, как поступала на протяжении всей своей жизни.

Когда Тор подкатил Гвендолин поближе к кровати ее матери, девушка хотела подняться, склониться над матерью и обнять ее. Но она все еще чувствовала боль в животе и в таком состоянии не могла этого сделать.

Вместо этого Гвен протянула одну руку к запястью своей матери. Оно было холодным.

Как только Гвен к ней прикоснулась, Королева, которая лежала без сознания, медленно открыла один глаз. Она выглядела удивленной и довольной при виде Гвен и постепенно открыла оба глаза.

Королева открыла рот, чтобы заговорить, но вместо слов из ее рта выходил один только вздох. Гвен не понимала ее.

Ее мать прокашлялась и махнула Хафольд рукой.

Служанка тут же наклонилась, прислонила свое ухо поближе ко рту Королевы.

«Да, миледи?» - спросила она.

«Отошли всех отсюда. Я хочу остаться наедине со своей дочерью и Торгрином».

Хафольд обиженно бросила на Гвен быстрый взгляд, после чего ответила:

«Как пожелаете, миледи».

Хафольд немедленно собрала всех присутствующих и вывела их за дверь, после чего вернулась и заняла свое место у постели Королевы.

«Наедине», - повторила Королева служанке, бросив на нее многозначительный взгляд.

Хафольд удивленно опустила глаза, бросила на Гвен полный ревности взгляд и быстро вышла из комнаты, решительно закрыв за собой дверь.

Гвен сидела рядом с Тором, чувствуя облегчение из-за того, что они остались одни. Тяжелое покрывало смерти висело в воздухе. Гвендолин чувствовала это — ее матери не долго осталось.

Старая Королева сжала руку Гвен, и та ответила на этот жест. Мать улыбнулась и по ее щеке покатилась слеза.

«Я рада тебя видеть», - сказала она. Это прозвучало как шепот — достаточно для того, чтобы Гвен ее услышала.

Гвен снова захотелось плакать, но она постаралась остаться сильной, сдержать слезы ради своей матери. Тем не менее, она не могла с собой бороться, и слезы вдруг хлынули из ее глаз. Она заплакала.

«Мама», - сказала Гвен. – «Мне жаль. Мне очень, очень жаль. Обо всем».

Гвен охватила печаль из-за того, что они не были близки с матерью. Они обе никогда полностью не понимали друг друга. Их личности всегда сталкивались и они на все смотрели по-другому. Гвен испытывала сожаление об их отношениях, несмотря на то, что она не была в этом виновата. Оглядываясь назад, ей бы хотелось сказать или сделать что-то, что все изменило бы. Но в их жизни они во всем были по разные стороны. Казалось, что никакое усилие с их стороны никогда бы этого не изменило. Они просто были слишком разными людьми, оказавшимися в одной семье, застрявшими в материнско-дочерних отношениях. Гвен никогда не была той дочерью, которую хотела ее мать, а Королева никогда не была той матерью, которая нужна была Гвен. Девушка задавалась вопросом, почему им предназначено быть вместе.

Королева кивнула, и Гвен увидела, что она поняла.

«Это мне жаль», - ответила она. – «Ты - исключительная дочь. И исключительная Королева. Лучшая Королева, чем я когда-то была. И намного лучший правитель, чем даже твой отец. Он бы тобой гордился. Ты заслужила лучшую мать, чем я».

Гвен вытерла слезы.

«Ты — прекрасная мать».

Королева покачала головой.

«Я была хорошей королевой и преданной женой. Но я не была хорошей матерью. По крайней мере, для тебя. Думаю, я слишком часто видела себя в тебе. И это меня пугало».

Гвен сжала руку матери, рыдая, желая, чтобы у них было больше времени вместе, чтобы они смогли так поговорить намного раньше. Теперь, когда Гвен была Королевой, когда они обе стали старше, когда у нее родился ребенок, Гвен нуждалась в своей матери. Она хотела бы обращаться к ней за советом. Тем не менее, по иронии судьбы, теперь, когда она больше всего в ней нуждалась, мать не могла остаться с ней.