Брайан Херберт - Битва за Коррин

— Уже седьмой раз Омниус присылает флот на Бела Тегез или сюда, — злобно ворчал генерал. — Каждый раз мы успешно отражаем его атаки, и ведь он прекрасно знает, что у нас есть скрэмблеры, которые уничтожают гель-контурные системы. Он вертится в этом порочном кругу как белка в колесе и никак не может сообразить, что нас давно уже пора оставить в покое.

Агамемнон, правда, умалчивал о том, что прекрасно видел — на этот раз флот Омниуса был гораздо многочисленнее, чем во время предыдущих нападений.

В конце концов, наверное, и он все же чему-то научился.

Гладкое, зеркальное, цвета темной меди лицо Севрата было постоянно спокойным и лишенным всякого выражения.

— Вы, кимеки, сломали и испортили множество сфер с обновлениями для Омниуса и тем самым нанесли значительный ущерб Синхронизированному Миру. Всемирный разум будет атаковать до тех пор, пока не добьется желаемого результата.

— Я бы предпочел, чтобы вместо всех этих глупостей он воевал с хретгирами. Может быть, эти черви, люди, и Омниус уничтожат друг друга, чем окажут нам неоценимую услугу.

— Я бы не стал называть это услугой, — произнес Севрат.

В раздражении Агамемнон отошел от робота, грохоча своими снабженными мощными поршнями ногами. Раздались сигналы системы тревожного оповещения.

— Сам не знаю, почему я до сих пор не разобрал тебя по винтикам.

— Я тоже этого не понимаю. Наверное, нам стоит вместе подумать над этим вопросом.

Генерал титанов никогда не доверял Севрату свои секреты. Он взял в плен независимого робота только потому, что тот когда-то провел много времени с его изменником-сыном Ворианом Атрейдесом. Вориан был доверенным человеком роботов, имел массу преимуществ и привилегий и обладал большой властью.

Но из-за любви к женщине, Серене Батлер, он бросил все, обратился против мыслящих машин и переметнулся на сторону свободного человечества.

Уже много лет генерал Агамемнон мучился этим страшным вопросом — почему Вориан предал своего отца? Агамемнон возлагал на него большие надежды, строил грандиозные планы — и все это в одночасье рухнуло. Он хотел превратить Вориана в кимека, сделать его наследником славы и мощи титанов. Теперь же у него нет надежды продлить свой род. У Агамемнона не будет других потомков.

Севрат, рассуждая теоретически, мог пролить свет на образ мыслей и поведение Вориана.

— Хотите, я расскажу вам анекдот, генерал Агамемнон? Когда-то давным-давно мне рассказал его ваш сын. Сколько хретгиров потребуется для того, чтобы заполнить одну емкость для мозга?

Титан на мгновение задержался у высокой арки выхода. Не для того ли он до сих пор держит здесь этого бесполезного робота, чтобы слушать истории о тех давно ушедших временах, когда Вориан был вторым пилотом на «Мечтательном путнике»? Этот вздор был слабостью, которую Агамемнон не имел права выказывать.

— Я не в настроении слушать анекдоты, Севрат. Мне предстоит серьезное сражение.

Кимеки мобилизуют свои силы, подготовят флот и отразят нападение контратакой. Потом, избавившись от надоедливого Омниуса, он наконец решится уничтожить независимого робота и начнет все с чистого листа.

На командном пункте хозяйничал Данте, один из трех оставшихся в живых первоначальных титанов. Сейчас он настраивал связь и приводил в боевую готовность системы, установленные на Ришезе.

— Они повторили свой ультиматум уже пять раз, устно. Все то же, что было и в предыдущие разы. Они предлагают нам сдаться.

— Я хочу послушать этот ультиматум, — сказал Агамемнон.

В громкоговорителе зазвучал монотонный, лишенный выражения голос.

— Титану Агамемнону, Юноне и Данте. Вы, кимеки, своим мятежом нанесли значительный урон Синхронизированному Миру, поэтому ваша угроза должна быть искоренена. Омниус издал приказ о вашем немедленном захвате и об уничтожении всех ваших последователей и сторонников.

— Ты думаешь, что после этого мы должны признать себя виновными? — вопросом на вопрос ответил Агамемнон. — Юноны здесь нет.

Возлюбленная Агамемнона уже несколько лет была королевой, в каковом качестве управляла планетой Бела Тегез.

Данте сделал странное движение, словно собирался чисто по-человечески пожать плечами своей ходильной формы.

— В течение тысячи лет Омниус позволял нам служить мыслящим машинам. Согласно его вычислениям, мы должны быть ему за это вечно благодарны.

— Кажется, своему чувству юмора ты учишься у Севрата. Беовульф готов? Я хочу, чтобы он нанес удар, если что-то пойдет не так.