Брайан Херберт - Охотники Дюны

Довольно. Только он сам сможет положить этому конец.

Он смотрел на смятую одежду, на подарки, на прядки темно-янтарных волос. Держа все это в руках, он воображал, что держит в объятиях ее саму, просто не ощущая ее веса. Глаза его затуманились.

Мурбелла оставила на борту мало своих вещей. Несмотря на то что они проводили вместе много времени, она держала на борту корабля лишь самое необходимое и никогда не называла его своим домом.

Избавиться от угрозы. Избавиться от искушения. Избавиться от возможности. Только тогда он сможет наконец освободиться.

Он решительно направился по коридору к воздушному шлюзу. Много лет назад через этот шлюз уходили в свой последний путь, в свое последнее путешествие в космос тела умерших сестер Бене Гессерит. Сегодня Дункан совершит еще одну своеобразную погребальную церемонию.

Он положил вещи в короб шлюза и бросил последний взгляд на смятые напоминания о прошлой жизни. Их осталось так мало, но какими волшебными они были. Он отступил на шаг и потянулся к кнопкам.

Боковым зрением он заметил, что к его рукаву прилипла прядка волос. Волосы Мурбеллы слетели с одежды и опустились на его рукав, как будто она не хотела расставаться с ним.

Он взял прядку кончиками пальцев, посмотрел на нее долгим прощальным взглядом и отпустил над кучкой одежды. Он запер шлюз и, не дав себе времени одуматься, включил систему. Воздух со свистом вылетел из камеры, увлекая за собой вещи в космос… Увлекая безвозвратно.

Он смотрел в застывшее мировое пространство, в бесконечности которого исчезли похороненные им вещи, испытывая невероятное облегчение… Или это было всего лишь ощущение пустоты?

Теперь Дункан Айдахо будет выше всех искушений, которые на него обрушатся. Он станет хозяином самому себе, а не будет пешкой, которую другие передвигают на игровой доске по своей прихоти.

И вот наконец после долгого пути мы пришли к его началу.

Корабли Врага шли в направлении Старой Империи, тысячи и тысячи огромных судов, оружия каждого из которых хватило бы для уничтожения целых планет, а находящихся там болезнетворных микробов — для истребления всего их населения. Все шло гладко после нескольких тысячелетий тщательного планирования.

В центральной планете машинного государства старик отбросил все свои иллюзии. Никаких больше фасадов, никакой игры — только приготовления к последнему конфликту, предсказанному как человеческими пророчествами, так и машинными расчетами. Крализец.

— Полагаю, что ты очень доволен, что тебе удалось уничтожить еще шестнадцать человеческих планет в твоем триумфальном марше к победе, — старуха пока не сбросила свое человеческое обличье.

— Пока, — ответил голос, прогремевший со всех стен и со всех экранов.

Строения бесконечного машинного города казались живыми, они постоянно двигались, как детали гигантского двигателя — высокие башни и шпили из текучего металла, большие блоковые конструкции, встроенные в силовые подстанции и командные узлы. По мере завоевания планет, на каждой из них будет построен точно такой же город Синхронизированного Мира.

Старуха посмотрела на свои руки и отряхнула подол платья.

— Даже эти формы кажутся мне примитивными, хотя я привыкла к ним и полюбила. Возможно, здесь больше подошло бы слово приноровилась. — Голос ее, стихнув, изменился, приобретая старый знакомый тембр. На месте старухи стоял теперь независимый робот Эразм, интеллектуальный контраст и вечный оппонент Омниуса. Он сохранил свое платиновое тело из текучего металла, задрапированное в пышную одежду, к которой он так привык еще исстари.

Отказавшись от своей физической формы, Омниус вещал теперь из миллионов громкоговорителей, рассеянных по всему городу.

— Наши силы выдвинулись к окраинам человеческого Рассеяния. Ничто не может их остановить. — Компьютерный всемирный разум всегда отличался манией величия и грандиозными амбициями.

Эразм надеялся, что ограниченный рамками тела старика Омниус начнет лучше понимать людей и откажется от этих своих замашек. И это действительно было так на протяжении нескольких тысяч лет, но когда неистовые Досточтимые Матроны вторглись в тщательно реконструированный Синхронизированный Мир, Омниусу пришлось адекватно на это отреагировать. На самом деле встревоженный всемирный разум просто искал повода сбросить маску.

Омниус продолжал вещать:

— Мы покажем, что Батлерианский Джихад был лишь временным отступлением, но ни в коем случае не поражением.