Карен Трэвисс: Республиканские Коммандо 1: Огневой контакт

Зей проигнорировал Дармана.

– Вам пора уходить. Сюда направляются корабли сепаратистов, и я знаю, как это вас ранит, но…

Этейн взлетела в солдатский отсек одним движением. На секунду Дарман подумал, что она изменила свое решение – но Этейн этого делать совершенно не собиралась. Она выхватила световой меч и остановила сияющий луч на расстоянии ладони от энергетического кабеля, проходившего по потолку фюзеляжа. Одним движением она могла устроить им посадку. У Зея закаменела челюсть. Никто больше не двигался – кроме грана-медика, хлопотавшего над Атином, и не замечавшего ничего вокруг. Качество, которое, как подозревал Дарман, было отточено работой под огнем.

– Учитель. – заявила Этейн. – Квиилуру покидает либо вся команда Омега – либо никто.

– Это глупый поступок, Этейн. – его тон был очень холоден. – Вы должны видеть необходимость этого.

– Нет, учитель. Не вижу.

"Он собирается применить к ней какой-то джедайский трюк."- подумал Дарман.- "Нет, не надо, пожалуйста…"

Он не мог видеть выражение лица ЭРКа, но догадывался, что оно удивленное.

– Этейн, именно поэтому вы и должны не допускать привязанностей.

"О, так он ее совершенно не знает." – подумал Дарман. – "Если бы он только…"

Ее световой меч все еще был готов перерубить кабель.

– Мы говорим, что, как джедаи – мы чтим всякую жизнь. А готовы мы жить согласно этому? Жизни этих солдат – они дешевле наших? Лишь потому, что мы их создали? Потому, что мы можем докупить их, если поломаем этих?

– Они солдаты, Этейн. Солдаты гибнут.

– Нет, учитель, они люди. Они достойно сражались, я отвечаю за них, и я скорее умру, чем буду жить, зная что я их бросила.

Тишина была такая что казалось – остановилось время. Зей и Этейн застыли в безмолвном споре. Затем Зей прикрыл глаза.

– Я чувствую, что ваша уверенность происходит от Силы. – сказал он. В его голосе прозвучал вздох. – Как твое имя? Дарман? Значит, у вас есть имена, не так ли? Дарман, иди туда, куда она тебя направит. Она ценит ваши жизни больше, чем ценит возможность стать рыцарем джедай.

Этейн двинулась так, словно собиралась последовать за ним.

– Останьтесь, мэм. Пожалуйста.

– Нет. – ответила она. – Я вас не оставлю. Никого. – Теперь она держала световой меч так, будто он был частью ее самой, а не с опаской – как что-то, готовое ее укусить. – Я понимаю, что это возмутительное неповиновение, Учитель Зей, но, на самом деле, я пока что не считаю себя готовой стать рыцарем джедай.

– Вы совершенно правы. – холодно сказал Зей. – И нам нужны эти люди.

Дарман последовал за ней, торопливо оглянувшись на генерала.

Тот казался улыбающимся. Дарман мог поклясться, что Зей смотрел едва ли не с гордостью.

Гез Хокан израсходовал почти все заряды, что у него были. Теперь у него оставались лишь его вибронож, световой меч и две последние пули в верпе. Он крепко прижал руку в перчатке к бедру и еще раз проверил, не истекает ли рана кровью.

Он совершенно не чувствовал боли. Перчатка оказалась мокрой: бластерный заряд прожег кожу, нервы и жир, прижег кровеносные сосуды – но обнажившиеся ткани сочились плазмой.

Он гадал, какого же рода ранение заставило коммандо так кричать – высоким, бессвязным плачущим криком, который стихал и начинался вновь.

Хокан не видел его товарища. Он знал, что тот должен быть – потому что в него попали с двух разных позиций. Возможно, другой погиб. Он прислушался повнимательней. Он слышал много умирающих. Какой бы они ни были расы, какого они ни были возраста – они практически всегда звали своих матерей.

У клон-солдатов, насколько было ему известно, матерей не было. Так что этот – звал своего сержанта. Сержанта звали Кэл, или как-то похоже. Разобрать было трудно.

Почему-то это было для него невыносимым. Впервые Хокан не мог презирать слабость. Что бы они ни думал о Республике и омерзительно ханжеских джедаях – рядом был мадалорианский воин, использованный и брошенный.

Он добьет его. И поступить так – будет правильно. Раненый может отстреливаться, так что и ему это сделать будет вовсе не так уж легко.

Он просто заканчивает бой.

Хокан присел и огляделся. Все было чисто. И даже так – он пополз в направлении криков, пригибая голову к земле.

Теперь крики затихали, сменившись серией судорожных всхлипов.

– Серж… не бросайте меня… Сержант Кэл! Серж! Оххх… как больно… как больно… как больно…

Как посмела Республика использовать Джанго Фетта, чтобы создать эту… мерзость. Как Фетт позволил этому случиться? Хокан подполз ближе. Теперь он видел тело в траве. Он видел светлую, измазанную грязью, металлическую броню, очень похожую по виду на его собственную – но более сложную и более громоздкую.