Брайан Герберт - Песчаные черви Дюны

Это была другая Алия. Другое время и другое рождение.

Сейчас рядом с Джессикой стоял гхола, ее «сын» Пауль вместе со своей фрименской возлюбленной Чани и девятилетним гхола мальчика, бывшего их сыном, Лето Вторым. В прошлом круговороте жизни это была семья Джессики.

Орден Бене Генссерит оживил эти исторические фигуры для того, чтобы они помогли в борьбе со страшным Внешним Врагом, устроившим охоту за кораблем. Теперь на борту были Суфир Хават, планетолог Лиет-Кинес, фрименский вождь Стилгар и даже печально известный доктор Юйэ. Теперь, после десятилетнего перерыва, к группе присоединилась Алия. Скоро к ним должны добавиться следующие: Гурни Халлек, Серена Батлер, Ксавьер Харконнен.

Дункан Айдахо окинул Джессику насмешливым взглядом. Вечный Дункан, он помнил все свои предыдущие жизни. Интересно, что он думает об этом ребенке-гхола, об этом пузырьке прошлого, всплывшем в настоящем. Давным-давно первый гхола Дункана Айдахо был супругом Алии…

Дункан прекрасно сохранился, несмотря на свой более чем почтенный возраст. Зрелый мужчина с темными жесткими волосами. Он выглядел точно так же, как на многочисленных архивных иллюстрациях времен Муад'Диба и правления бога-императора (а он правил три с половиной тысячи лет) и последующего времени – еще полутора тысяч лет.

Тяжело дыша и, как всегда, опаздывая, появился раввин в сопровождении двенадцатилетнего Веллингтона Юйэ. На лбу юного Веллингтона не было бриллиантовой татуировки знаменитой школы врачей Сук. Кажется, бородатый раввин воображал, что сможет уберечь неуклюжего подростка, не дать ему повторить его страшные преступления, совершенные в прошлой жизни.

Раввин был явно рассержен, гнев возникал у него всякий раз, когда он оказывался рядом с аксолотлевыми чанами. Так как врачи Бене Гессерит не обратили на него внимания, он сорвал злость на Шиане.

– После десяти лет благоразумия вы снова принялись за свое! Когда вы наконец прекратите испытывать Божье терпение?

После зловещего видения Шиана объявила мораторий на дальнейшее выполнение проекта гхола, бывшего ее страстью с самого начала осуществления. Но после неприятностей, пережитых на планете укротителей, после того, как Враг едва не поймал корабль-невидимку в свои сети, Шиана пересмотрела свое решение. Исторический и стратегический опыт, которым обладали гхола был неизмерим и мог стать самым мощным оружием корабля-невидимки. Шиана решила пойти на риск.

«Возможно, в один прекрасный день нас спасет Алия, – подумала Джессика. – Или один из других гхола…»

Бросая вызов судьбе, Шиана в эксперименте с этим, еще не рожденным гхола, сделала все, чтобы получилась та самая Алия. Установив тот срок беременности, в который исходная Джессика приняла Воду Жизни, она приказала врачам Бене Гессерит залить аксолотлевый чан крепким, почти смертельным раствором меланжи, чтобы насытить ею плод и воссоздать прежнюю Алию, воспроизвести Мерзость.

Джессика была в ужасе, когда узнала об этом – узнала слишком поздно, когда уже ничего нельзя было сделать. Как повлияет пряность на невинное дитя? Передозировка меланжи – это не то же самое, что Испытание Пряностью.

Одна из врачей ордена велела раввину выйти из родильного бокса. Скорчив недовольную гримасу, старик поднял дрожащую руку, словно благословляя белую плоть аксолотлевого чана.

– Вы, ведьмы, думаете, что эти чаны перестали быть женщинами, перестали быть людьми, но это Ребекка, возлюбленная дочь моей паствы.

– Ребекка выполнила жизненно необходимую задачу, – сказала Шиана. – Все добровольцы прекрасно знали, что делали. Она приняла на себя груз ответственности, почему ты не можешь сделать то же самое?

Раввин в отчаянии обратился к мальчику, стоявшему рядом с ним.

– Скажи им, Юйэ. Может быть, они послушают тебя.

Джессике подумалось, что мрачный юный гхола, скорее, заинтригован, нежели возмущен видом чанов.

– Я был врачом Сук и принял за свою жизнь великое множество родов. Но ни разу не принимал их таким способом. По меньшей мере я так не думаю. Иногда я теряюсь, так как моя исходная память мне пока недоступна.

– И Ребекка – человек, а не просто некая биологическая машина, производящая меланжу и этих ублюдочных гхола. Вы и сами это превосходно видите. – Голос раввина обличительно гремел под потолком медицинского центра.

Юйэ пожал плечами.

– Я не могу быть достаточно объективным, так как и сам родился точно таким же способом. Если бы моя память была восстановлена, то, может быть, я и согласился бы с тобой.