И терзал ратников голод, и пожирали они павших и пили их кровь, чтобы утолить свою жажду. А цари ели только плоть с голов, которые им доставляли. И когда солнце погрузилось в озеро смерти в восьмой раз, битва прервалась и остановилась, и жажда крови, что толкала каждую смертную душу вперёд, утолилась и пресытилась. И рати не могли более сражаться, и огласил долину великий вопль, и каждый ратник возвысил свой голос, ища избавления или победы или сил продолжать биться. Сонм голосов долетел до тысяч пустых божеств. Ни один не отозвался. Но истинный бог слышал зов служивших ему. И в ответе его была жажда крови и мощь и ошеломляющая жестокость, равных которым не было.
И восстали из кипящего моря крови восемь могучих существ, и были у них головы псов и тела львов, и каждая опоясана тяжкими цепями из меди. И поднялись они на вершины тех гор. И позади них поднялась со дна моря новая гора, гора костей и черепов, и была в ней высота тех восьми вершин полных десять раз. И увидев её, ратники обретали новые силы и поднимались с орошённой кровью земли, чтобы воздать хвалу своему истинному повелителю. И пали цари и князья в великом страхе, ибо узрели они истинный Трон черепов, рядом с которым их собственные престолы были лишь жалкими подобиями. И на вершине вершин новорожденный бог возглашал в первом крике своё имя. И имя это повторялось и громыхало меж вершин, и повергало в бездну безумия малодушных, и укрепляло достойных превыше всякого разумения смертных.
И имя было Кхарнет — наш кровавый бог Кхорн.
Взято из утерянных манускриптов «Связанные кровью», перевод которых карается смертью. Данный перевод с запретного наречия выполнен по специальному разрешению на то.
Подробное описание опасных и примитивных народов, обитающих в диких землях за нашими северными границами, включающее спорное эссе относительно их сомнительных привычек и верований.
Символ бренности (но разве властна над ним смерть?) вырисовывался на горизонте, каменная ода мёртвым. Солнце блекло на небе, напуганное чёрной аурой, окутавшей его. В своём склепе, в похоронном саване, покоится великий владыка древности, пред которым однажды дрогнул этот мир.
Могучее захоронение из тёмного камня разрослось вширь и ввысь, затмевая собой дворцы смертных владык, ведь далеко за порогом смерти его хозяин потребовал себе святилище, достойное такого воина, как он. Это мрачное строение давно затерялось в прошлом, закрывшись вуалью зла, а аромат смерти и отчаяния (похожий на тот, что сопутствовал мне в моих северных путешествиях) тяжко повис над его похожими на черепа бастионами.
Здесь покоится величайший Чемпион Хаоса, смертный бог, что в стародавние времена поставил весь мир на колени. Его армии скорбно и непреклонно прошли с севера на юг, и все народы бежали пред ними, ведь оружием их был Страх, а знаменем их была Смерть. Как неудержимый поток они промчались по земле стремительно и жестоко, будто поток самого зла захлестнул землю, как разлившаяся в половодье река.
Но эпохи сменяли эпохи, и его время ушло, а туман прошлого скрыл всю глубину его падения. Всё, что осталось, — этот величественный свод, скрывающий от нас его тайны за бледностью самой смерти.
Эти мрачные палаты, заполненные черепами его жертв, запутанные катакомбы, изобилующие оружием тех, кто пал от его руки, и зубчатые стены, с которых свисают запачканные кровью стяги.
В тени этой гробницы собираются воины Севера. Мародёры готовятся к войне, декламируя саги Хаоса и принося дары своим падшим чемпионам. Здесь они просят почившего Воеводу вернуться к ним, принести победу их оружию, предать этот мир их рукам. Здесь они дожидаются, когда бог-воин проснётся вновь, и от этого мир расколется еще раз (и это произойдёт, если верны те видения, что были посланы мне).
— переписано с остатков рукописи «Видение Проклятия»
С суровых заснеженных равнин приходят они; у них светлые волосы и голубые глаза, и татуировки на руках, лицах и телах их. Иные с волосами цвета воронова крыла, с застывшей жестокой усмешкой, наслаждаются они страданьями и болью, которые несут. Они приходят с севера и с востока — дикие мародёры со сворами исходящих слюной псов. В их глазах — безумная жажда крови, жажда, что гонит их исполнять прихоти их богов. Едва прикрывая свою наготу, сжимая в руках грубые, но смертоносные топоры и палицы, они неистовствуют в цивилизованных землях юга. Они жгут, грабят и разоряют везде, где бы ни проходил их путь, принося жертвы своим равнодушным повелителям за адскими вратами далеко в северных пустошах.
Читать дальше