Бен Каунтер - Молот демонов

— Огонь! — выкрикнул полковник, и воздух перед укреплениями пронзили вспышки лазерных выстрелов.

Передние шеренги культистов были сметены, лазер, словно серпом, косил тела. Там, где лед и снег испарились, в воздух взметнулись клубы пара. Грохот был оглушительный, словно сама реальность рвалась на куски от ярости. Главное орудие выстрелило снова, но его рев почти затерялся за треском артогня, столбы дыма и фонтаны крови восклицательными знаками вставали посреди побоища.

Аларик прицелился и выстрелил. Серые Рыцари рядом с ним сделали то же самое. Меткость у космодесантника была отменная, и он выбирал среди всеобщей сутолоки очертания отдельных голов и тел и всаживал в них разрывные болты. В местах их разрывов взметались фонтаны из крови и костей. Аларик стрелял очередями, выбирая себе культиста и разрывая его на части. Серые Рыцари вгрызались в шеренги сил Хаоса, оставляя кровавые отметины, и вот уже культистам пришлось карабкаться по телам своих мертвых.

Однако передние ряды были лишь безвольным пушечным мясом. Истинная мощь армии двигалась следом, вынуждая гатранцев тратить боеприпасы и время на уничтожение той швали, которую гнали через линию огня.

Волна нападающих приближалась. Ритмичный грохот сделался неистовым, пальцы сводило на спусковых крючках — гатранцы поливали беглым огнем копошащуюся массу людей, приближающихся к ним. Боевая машина поднялась из огня, орудия ее открылись, хотя огонь лазганов осыпал ее дождем искр.

— Визикаль! Они в пределах досягаемости! — крикнул Аларик, полагаясь на то, что вокс-связь донесет до отделения его слова сквозь шум.

Брат Визикаль пристроился между зубцами стены, нацелив инсинератор на крутой склон перед укреплениями.

Орда приближалась все быстрее, потрепанная и прореженная лазерным и болтерным огнем, но по-прежнему не поддающаяся исчислению. Руки и ноги врагов кровоточили, изрезанные льдом. Побелевшие обмороженные конечности высовывались из-под изодранных в лохмотья красных одежд, а их обладатели карабкались вверх, стремясь добраться до крепостной стены. Те, что были без кожи, скакали впереди культистов, проворные, как насекомые.

Аларик глянул в глаза одному из них. Они были пусты, зрачки закатились. В них не осталось ничего человеческого.

Вопя миллионами голосов, вдоль всей линии имперской обороны армия Бога Крови обрушилась на стену.

— За Императора! — вскричал юный брат Тейн, разрубая вопящего убийцу в красном надвое алебардой. Парные клинки другого культиста лязгнули о каменный парапет, когда Тейн ударом ноги сбросил его со стены. Пули, выпущенные из автогана, разноцветными блестками срикошетили от доспеха Серого Рыцаря, который одним взмахом алебарды очистил крепостную стену.

Очередная вспышка священного огня довершила дело. Фигура, некогда человеческая, а ныне горбатая и многорукая, с воплем обрушилась вниз, объятая пламенем.

— Мертвецы, — сказал брат Холварн, — они лезут по своим мертвецам.

Холварн был прав. Оружие Серых Рыцарей и инсинератор Визикаля уничтожили столь многих и столь быстро, что тела культистов образовали у подножия стены огромную груду, достаточно высокую, чтобы идущие за ними следом могли по ней влезть на стену. Теперь они наверху дрались друг с другом за право погибнуть от рук Серых Рыцарей.

По всей стене огромные мутанты карабкались на боевые укрепления и сражались с гатранцами. Аларик увидел, как одного гвардейца сбросил со стены уродливый гигант, а другому вышибло мозги мерзкое существо, покрытое лоскутами кожи, с гигантскими крабьими клешнями. Мутант, чья грудь горела от многочисленных попаданий лазганов, обрушился со стены на столпившихся внизу культистов. Главное орудие выстрелило вновь, почти в упор, сбивая гатранцев с ног и обрушивая на них град земли и кусков тел, но культисты все так же карабкались на стены, чтобы обрушиться на гатранцев с оружием и ножами в руках.

Алебарда Холварна отсекла руку свирепому воину с размалеванной синим кожей, и Рыцарь пригнулся, чтобы укрыться за зубцами стены от огня ближайшей к ним боевой машины.

— Многовато? — спросил он.

— Многовато, — согласился Аларик.

— Значит, победить сможем только мы.

Аларик оглянулся на своего старейшего товарища.

— Линию удержать не удастся, их слишком много. Будь готов принять командование.