Митчел Сканлон - Пятнадцать часов

— Он сказал «простое задание»… — ворчал потом Давир. — А я вам вот что скажу… Отобрать бы у него эту дурацкую, ублюдочную тросточку да сунуть ему в задницу!

Они сидели в казарменном блиндаже. Сразу после лейтенантского инструктажа они вернулись туда, чтобы Владек выдал им черную маскировочную краску и смазочное масло для лазганов. Теперь, когда они заканчивали последние приготовления, а часы отсчитывали последние минуты, оставшиеся до полуночи, их лица и снаряжение уже были окрашены в черный цвет, а ножи и пистолеты смазаны так, что, казалось, сами выскакивали из кобуры и ножен, не произведя при этом ни звука. Пока Ларн, как и все остальные, был занят последними приготовлениями, его вдруг поразила мысль, что он здесь, в Брушероке, уже почти двенадцать часов. «Еще каких-нибудь три часа, — подумал он, — и я переживу мои первые пятнадцать часов!»

— Если хотите знать мое мнение, так это у нас все из-за салаги! — с неожиданной злобой бросил Зиберс. — Он неудачник! Все время приносит нам несчастье!

— Заткнись, Зиберс! — рявкнул в ответ Давир. — Довольно и того, что мне глухой ночью придется шататься по нейтральной полосе! Тут и без твоего зуда о счастливых числах тошно! Нудишь как свихнувшийся игрок, когда у него удача кончилась! Лучше заткнись, а не то я, провернув трость в заднице лейтенанта, в твою уже лазган воткну!

— А как же это все тогда объяснить? — с вызовом воскликнул Зиберс. — Как только этот салага здесь появился, у нас весь день пошел кувырком! Он явно приносит несчастье! Вы видели, что случилось с людьми, которые прибыли с ним на десантном модуле?

— Заткнись, Зиберс! — прогремел голос Булавена, и, после того как притихший Зиберс злобно сверкнул на него глазами, здоровяк повернулся к Ларну. — Не слушай его, салажонок. Ты не приносишь несчастье. Эх, хотел бы я, чтобы только сегодня все шло кувырком! То-то и оно, что здесь, в Брушероке, все давно уже идет кувырком, что в этот день, что во все другие. Думаю, через некоторое время ты к этому привыкнешь.

— Но идти ночью на нейтральную полосу — это ведь плохо, верно? — спросил Ларн, надеясь, что здоровяк-варданец не расслышал нервной дрожи в его голосе. — То есть я хотел сказать, хуже обычного?

— Да, салажонок, хуже… — вздохнул Булавен. — После боя особенно. Помнишь, я тебе рассказывал, что иногда раненый орк кажется мертвым, а потом через несколько часов встает и как ни в чем не бывало начинает ходить? И вот, как раз сейчас нейтральная полоса просто усеяна телами орков, которых мы подстрелили во время боя. К этому времени некоторые из них уже могли восстановиться, и как раз тогда, когда мы мимо них пойдем, вполне будут готовы встать и вновь начать убивать. Кроме того, дело осложняется еще тем, что нам, помимо всего прочего, надо будет постараться не нарваться на банды гретчинов, которые наверняка сейчас рыщут в поисках «запчастей».

— Запчастей?

— Орки на удивление жизнестойкие создания, салажонок, — вступил в разговор стоящий рядом с ними Учитель. — Если кто-нибудь из них потеряет руку или ногу, то их хирурги тут же отрезают эту часть тела у какого-нибудь другого, уже мертвого, орка и пришивают ее на место недавно утраченной конечности. После боя на такие хирургические операции большой спрос — вот они обычно и посылают на нейтральную полосу целые банды гретчинов, чтобы те отрезали у трупов неповрежденные руки и ноги. Сами по себе гретчи реальной угрозы, конечно, не представляют, но есть опасность устроить перестрелку, а ведь под боком у нас будет целая армия орков!

— А если, салажонок, сказать покороче, то вся эта чертова задумка от начала до конца чистой воды СНАФ! — заключил Давир. — Поэтому вот что мы будем делать. Мы будем выполнять приказы этого засранца-лейтенанта только до тех пор, пока не будет стрельбы. В тот момент, как в воздух полетит дерьмо, мы уматываем с нейтральной полосы так быстро, как только сможем, и к дьяволу его приказы! Теперь кончай разговоры, выходим наружу. Чтобы у нас заработало ночное зрение, нашим глазам нужно по крайней мере десять минут. Говорю вам: в нашем положении, учитывая все, что нам предстоит, нужно использовать любую возможность, какая только может сыграть нам на руку.

— Не забудь про сингал, салажонок, — прошептал Булавен, когда они вместе с лейтенантом и другими гвардейцами крадучись пробирались в темноте одной из передовых траншей, в любую секунду готовые услышать приказ о начале операции. — На нашей частоте мы будем сохранять тишину, но если ты вдруг столкнешься с зеленокожими — смело жми кнопку на воротнике. Так ты подашь резкий сигнал, который мы услышим в наших передатчиках. Нажмешь три раза — подашь три сигнала. Понял? Так мы узнаем, что это ты. Перескажи теперь, чтобы я знал, что ты все точно запомнил.