Грег Бир - Гало - Криптум

В дурном настроении, Чакос присоединился к нашей компании, когда мы пошли прогуляться вдоль внешнего берега. Вдалеке кипела работа, "Сфинксы", выполняли работу в качестве экскаваторов, что, по-видимому, также удивляло Дидакта. По правде говоря, он, все чаще и чаще казался чем-то встревоженным.
И у него тоже не было объяснений по поводу перестройки центрального пика.
― Почему я здесь, ― сказал он, когда мы смотрели на озеро Джаманкин. Он нашел, низкий валун и сел в созерцательной позе. ― Никто не может сказать мне, почему я все еще не в своем мире.
― Вы в изгнании, ― сказал я.
― Да, это изгнание. Я вынужден был отступить. Что моя, правда; тактические и стратегические мудрости, бесполезны против смелых утверждений Мастер-Билдера ―
Он остановил себя:
― Но эти вопросы не для ушей Манипулара. Скажите, это оружие построили? Было ли оно использовано?
Я ответил ему, что ничего не знаю об этом оружии.
― Это не существенно. Как Манипулар, вы не имеете нужды, постигать нечто большее, чем ваши фантазии. Хуже того, вы, очевидно, сосредоточились на личных амбициях. Ну конечно… артефакты Прекурсоров. Без сомнения, вы ищете Органон.
Его слова ножом прошлись по моему самолюбию, наверное, потому, что они были правдой.
― Я честно добиваюсь своего. Я не иду в обход, ― сказал я, и процитировал:
― Ты познаешь себя, если осмелишься.
― Эя, ― пробормотал Дидакт, покачивая большой головой. ― Один раз я сказал это ей, а она упрекает меня этим, до сих пор.
Он посмотрел на озеро и ясный восход солнца, безоблачного утра.
― Мерзкие животные, ― сказал Дидакт, наблюдая, как мерс, злобно извивался в озере. ― Как вы сюда прошли, не подвергшись их нападению?
Я рассказал, о людях и об их деревянных лодках, с паровыми двигателями.
― Люди снова изготавливают механизмы… Я был хорошо и тщательно спрятан. Ни один другой Предтече, не стал бы искать меня здесь.
― Долгое время, ― подтвердил Райзер. Он инстинктивно был счастлив, находясь возле Дидакта. Я видел это очень ясно ― "я ваш слуга на веки"…
Неудивительно, что Чакос был в дурном настроении. Его собственные инстинкты, скорее всего, либо были давно стерты или заполнены темными воспоминаниями.
― Ваш Криптум убил бы любого человека, который бы осмелился подойти к нему, ― сказал я. ― Или, по крайней мере, любого глупого человека.
― Естественный отбор, ― сказал Дидакт.
― Но был и безопасный способ, частично. Кто-то сделал головоломку, которая будет решена в человеческом воображении. Люди приходили снова и снова, и приносили себя в жертву, а оставшиеся в живых возвели стены и положили камешки, чтобы показать путь. Кто-то хотел, чтобы вы были обнаружены, когда придет время.
Дидакт стал еще сумрачней.
― Тогда время почти не осталось, ― сказал он. ― Все, что мы пытались сделать, как наследники Мантии, все это будут разрушено, и галактика погибнет… как они этого не понимают.
Он тяжело вздохнул:
― Хуже уже не может быть. Присоединяйтесь к своим друзьям и пойте грустные песни, Манипулар. Нам вынесен смертный приговор.
― Это то, что вы все заслуживаете, ― сказал Чакос.
Прометеец не обратил на него никакого внимания…

Ночью, профиль центрального пика резко изменился. Тысячи огней, словно пожар вспыхнули в темноте. И ярко-голубое пламя сжигало все вокруг пика Джаманкин и оплавляло выступающие поверхности скалы. Зарницы от пожара были видны до рассвета, пока их не поглотили первые солнечные лучи.
Райзер согласился сопровождать меня по дороге к внутреннему берегу, собирая по пути кокосы и кислые зеленые фрукты. Он также предложил мне кусок сырого мяса, животного, которое попалось в сеть ночью, но я, конечно отказался. Мантия запрещает употребление в пищу плоти животных.
Чакоса нигде не было видно.
Наконец Солнце осветило, то, что раньше являлось пиком, большой круг тонких колонн, окруженный наклонными желобами, возвышались на тысячу метров от земли, окруженные остатками горы и черным шлаком. Я никогда раньше такого не видел, и подумал, может здесь, и правда была военная машина Прекурсоров, полностью активированная, и готовая к бою.
Я вспоминал множество исторических и героических подвигов Дидакта. И не понимал как великий воин и защитник цивилизации Предтеч, истинный Прометеец, может испытывать такую глубину поражения? Какие ужасы видел этот великий Воин в своей долгой жизни, и, что могло, вынудить такого сильного, и благородного Предтече, уйти в медитативное изгнание?
Я перевел свои размышления и на другую тему. Действительно, концепция конца истории Предтеч мне и в голову не приходила. Я находил это смешным. И все же…
Идея Воинов об уничтожении всего вида людей, теперь, когда я действительно встретил людей, казалось, нарушает все заповеди Мантии. Мантия не давала нам власть, чтобы позволять себе такие методы воспитания наших врагов. Даже люди, которые так деградировали, заслуживали уважения. В конце концов, я узнал много о Чакосе, наблюдая за ним, и мое мнение, на счет деградации людей изменилось. Вина Дидакта за его поступки, это может объяснить его глубокое чувство разочарования.
Я перевел взгляд на столбы, и попытался понять для, чего они могут использоваться. Были ли они предназначены для Дидакта? А может это был маяк, постройкой которого Дидакт объявил о своем возвращении? Или это его последнее слово, последний аргумент?
Я ничего не понимал в политике Предтеч. Я всегда презирал эти проблемы высших форм. Но сейчас я почувствовал слабость в своих суждениях. Разрушение мира моей юношеской наивности, было в осознание того, что мир моего народа, мир общественного порядка и регламентаций, мой внутренний мир, не может быть вечным. И, что переход из формы Манипулара к форме Билдер, был моей судьбой, которую я избегал так беспечно…
Сегодня утром, я почувствовал, в первый раз истинную смертность. И не только мою собственную. Теперь я понял глубокий смысл, символа старых времен, поднятые руки, с молнией между, вытянутыми пальцами, триангуляция формы, сознания и судьбы, из которой нет возврата.
Чакос прервал мои мысли, дотронувшись до моего плеча. Я обернулся и увидел, что он стоит за моей спиной, глядя со страхом на колонны.
― Они идут с востока, ― сказал он.
― Люди идут через озеро, через мерс?
― Нет. Небо заполнено кораблями. Лайбрериан больше не защищает нас.
― Вы сказали это Дидакту?
― А зачем мне это нужно? ― спросил Чакос. ― Он монстр.
― Он великий герой, ― сказал я.
― А вы дурак, ― ответил Чакос, и побежал в джунгли.