Джордж Мартин - Битва королей

Построенный гарнизон являл собой жалкое зрелище — островитян было мало, а двор велик.

— Северяне будут здесь еще до ночи, — сказал им Теон. — Сир Родрик Кассель и все лорды, которые явились на его зов. Бежать я не намерен. Я взял этот замок и буду держать его, оставаясь принцем Винтерфелла до смертного часа. Но я никому не приказываю умереть вместе со мной. Если вы уйдете сейчас, пока силы сира Родрика еще не подошли, то получите шанс спастись. — Он обнажил свой меч и провел по земле черту. — Тот, кто останется и будет сражаться — шаг вперед.

Никто ему не ответил. Люди стояли в своих кольчугах, мечах и вареной коже как каменные. Кое-кто обменялся взглядами. Дикк Харло сплюнул. Длинные светлые волосы Эндегара взметнулись на ветру.

Теону казалось, будто он тонет. Дивиться нечему, уныло подумал он. Все его покинули: отец, дяди, сестра, даже этот несчастный Вонючка. С чего же люди будут хранить ему верность? Говорить и делать больше нечего. Только стоять под этими серыми стенами, под неуютным белым небом, с мечом в руке и ждать…

Векс первым переступил черту. Три быстрых шага — и он, сгорбив плечи, встал рядом с Теоном. Черный Лоррен, устыдившись, последовал за ним мрачнее тучи.

— Кто еще? — спросил Теон. Вперед вышли Рыжий Рольф, Кромм, Верлаг, Тимор с братьями, Злобный Ульф, Харрат-Овцекрад, четверо Харло, двое Ботли и Кеннед-Кит — всего семнадцать человек.

Урцен остался на месте, и Стигг, и те десять, что приехали с Ашей из Темнолесья.

— Что ж, ступайте, — сказал им Теон. — Бегите к моей сестре. Не сомневаюсь, что она окажет вам радушный прием.

У Стигга хватило совести устыдиться — остальные удалились, не сказав ни слова.

— На стену, — сказал Теон семнадцати оставшимся. — И если боги смилуются над нами, я вас не забуду.

Все ушли, но Черный Лоррен остался.

— Вся замковая челядь обернется против нас, как только бой начнется.

— Знаю. И что ты предлагаешь?

— Перебить их, всех до единого.

Теон покачал головой.

— Петля готова?

— Да. Хочешь ею воспользоваться?

— Тебе известен лучший способ?

— Да. Я стану с топором на подъемном мосту, и пусть попробуют пройти. Один, двое, трое — мне все равно. Никто не пройдет через ров, пока я жив.

«Он хочет умереть, — подумал Теон. — Ему нужна не победа, а смерть, достойная песни».

— Мы используем петлю.

— Как знаешь, — с презрением ответил Лоррен.

Векс помог Теону одеться для битвы. Сперва твердая вареная кожа, затем хорошо смазанная кольчуга, поверх — черный камзол и золотая мантия. Одевшись и вооружившись, Теон взошел на сторожевую башню в углу южной и восточной стен, чтобы взглянуть в лицо своей судьбе. Северяне окружали замок. Об их численности трудно было судить. Не меньше тысячи, а то и двух. Это против семнадцати-то человек. Они привезли с собой катапульты и скорпионы. Осадных башен Теон на Королевском Тракте не видел, но в лесу дерева хватит, чтобы построить их сколько угодно.

В мирийскую подзорную трубу мейстера Теон посмотрел на их знамена. Повсюду реяли боевые топоры Сервинов, деревья Толхартов и водяные Белой Гавани. Чуть реже встречались эмблемы Флинтов и Карстарков. Кое-где мелькал даже лось Хорнвудов. Гловеров нет — Аша об этом позаботилась, Болтонов тоже, и Амберы так и не выползли из-под своей Стены. Впрочем, в них и не было нужды. Вскоре у ворот появился юный Клей Сервин с мирным знаменем и объявил, что сир Родрик Кассель желает говорить с Теоном-Перевертышем.

Перевертыш. Эта кличка была ему горче желчи. Он отплыл в Пайк, чтобы повести отцовские ладьи на Ланниспорт, а теперь…

— Сейчас спущусь, — крикнул он вниз. — Один.

Черный Лоррен не одобрил этого.

— Кровь можно смыть только кровью. Может, рыцари и соблюдают уговор с другими рыцарями, но с теми, кого считают разбойниками, они не столь щепетильны.

— Я принц Винтерфелла и наследник Железных островов, — ощетинился Теон. — Ступай найди девчонку и сделай так, как я велел.

Лоррен ответил ему убийственным взглядом.

— Да, мой принц.

«Он тоже против меня. — Последнее время Теону казалось, что сами камни Винтерфелла обернулись против него. — Я умру, покинутый всеми. Значит, остается одно — жить!»

Он подъехал к воротам с короной на голове. Женщина черпала воду из колодца, Гейдж-повар стоял в дверях кухни. Они скрывали свою ненависть за угрюмыми взглядами и ничего не выражающими лицами, но он все равно ее чувствовал.

Когда опустили мост, через ров дохнул холодный ветер, и Теон содрогнулся. «Это я от холода», — сказал он себе. Даже самые храбрые могут дрожать от холода. Он проехал по мосту и под решеткой — прямо в зубы этому ветру. Внешние ворота растворились перед ним. Он выехал за стены замка, чувствуя, как мальчики смотрят ему в спину своими пустыми глазницами.