Лариса Гаджиева: Не мы такие - жизнь такая!

-прошу!

Видно было, что там внизу горел свет. Костя пошёл первый. Я начала спускаться за ним следом. Спустившись метра три, мы оказались в просторном пустом помещении. На потолке тускло горела лампочка накаливания. И где они такой раритет нашли? Мы подождали, пока все спустятся.

Как только все были в сборе, Степан подошёл к стене и нажал на кнопку. Тут же двери в стене разъехались, и мы увидели лифт. Внутри было всего 2 кнопки. Одна означала команду вверх, другая – вниз. Вот её и нажал Степан. Двери закрылись, и лифт тут же со скрипом и скрежетом поехал вниз. Было немного странно ехать вниз. На пару секунд с непривычки даже закружилась голова. Я встретилась глазами с братом. Выглядел он взволнованно. Несколько прядок волос выбилось из пучка на затылке. Борода у него была не такая шикарная как у наших спутников. Да что там борода! – бородка! В его-то 20 лет, ещё нет такой растительности на лице, как у совсем взрослых мужиков. Глаза у Кости карие, чуть темнее, чем у меня. Волосы каштановые, тоже немного темнее, чем мои. Внешне мы с ним очень похожи. Одинаковые ямочки на щеках, носы немного вздёрнуты, большие глаза. Единственное, чего у меня не было – это таких же длинных ресниц как у него! И волосы у него вились сильнее, чем у меня. Уголки его губ слегка приподнялись, он мне ободряюще улыбнулся. Я сделала то же самое в ответ, дав понять, что со мной всё в порядке.

Казалось, мы ехали целую вечность! И вот, наконец, лифт резко остановился. Двери разъехалась, и нашим глазам открылось огромное помещение. В центре комнаты стояло несколько длинных столов. За некоторыми из них сидели люди. Несколько мужчин чистили оружие. Кто-то обедал. В углу стояло несколько небольших столиков, за которым сидело около десяти ребятишек разных возрастов, а напротив них, спиной к нам, стояла женщина с заколотыми на затылке поседевшими волосами и что-то объясняла. Слушая её, дети делали пометки в своих тетрадях. Когда мы стали выходить из лифта, люди стали на нас оглядываться и переговариваться между собой. Дети вообще перестали слушать женщину, и с любопытством открыто уставились на нас. Тут женщина обернулась и, издав удивлённый возглас, сказала детям ещё несколько слов и быстрым шагом направилась к нам. Она была невысокого роста. Когда она подошла поближе, я успела разглядеть паутину морщинок вокруг глаз. Взгляд у неё был очень добрый и в то же время пронзительный.

– принимай гостей, Маришка! – сказал Коля.

– ага! в наших рядах пополнение! – добавил Степан.

– привет, ребята! Меня зовут Марина, но все зовут Маришка. Я жена нашего старосты. Вы должно быть голодны?

– я Ева, а это мой брат Костя, и мы очень голодные! Вот уже 2 дня ничего не ели.

И к довершению к моим словам, у Кости громко заурчало в животе. Это была реакция на запах тушёнки, что витал в воздухе.

– ну так чего же мы ждём! Проходите за стол! Сейчас мы вас покормим!

Нас накормили горячей тушёнкой с перловой кашей. Было очень вкусно! Мы поначалу так набросились на еду, что обедавшие с нами Степан с Колей поначалу бросали на нас то ли сочувствующие, то ли жалостливые взгляды. Мне было всё равно. Давно мы с братом не ели нормальной еды! Съев пол тарелки, я вспомнила про Мурку и попросила ещё еды и для неё. Маришка поставила для неё возле меня открытую консервную банку с тушёнкой. Кошка жадно набросилась на еду. Глядя на нас, Маришка грустно покачала головой. Должно быть, у неё разрывалось сердце от столь жалкой картины. Мы готовы были попросить добавки, но Маришка сказала, что после долгой голодовки есть сразу много нельзя.

К нам стали подходить люди и знакомиться. Весть о нашем появлении в лагере облетела всех в мгновение ока. Я старалась запомнить всех по имени, но пришла к выводу, что всех сразу не запомнишь. Мурка испугалась появления большого количества людей и стала жаться ко мне под стул, я взяла её на руки и, поглаживая, прижала к себе, чтоб успокоить. Тут я почувствовала, что меня кто-то тянет за одежду. Я посмотрела вниз, и увидела девчушку лет шести. Она мне улыбнулась беззубой улыбкой и спросила:

– а можно кису погладить?

– конечно можно!

И отдала цепляющуюся за меня Мурку девочке. Тут подбежала вся ребятня и, окружив девчушку со всех сторон, стали гладить кошку, на ходу задавая мне вопросы:

– а это кот или кошка?

– а как её зовут?

-а где её мама?

Им было очень интересно. Должно быть, многие из них вообще никогда не видели кошек.