Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Т. 9. Три сердца и три льва. Буря в летнюю ночь

— Ты волен выбрать сам, — ледяным тоном ответил Хольгер. — А я еще этой ночью должен добраться до церкви.

Хуги остановил на Хольгере тоскливый взгляд. Ему стало не по себе.

— Что ты уставился? — буркнул Хольгер. — Да, мы можем здесь умереть, я знаю это не хуже тебя. Беги вместе с ним. Я пойду один.

— Ну уж нет.

Повисла пауза. Хольгер отчетливо услышал стук своего сердца. Наконец гном заговорил — хрипло и медленно:

— Уж коли зашел у тебя ум за разум и ты отступиться не хочешь, то я хоть немного твоей глупости своим умом послужу. Самому тебе ведомо, что через этот проход нам не пробиться. Есть, однако, другой путь наверх, и никто на нем мешать нам не будет. Я могу вход в берлогу тролля вынюхать, а мой нос говорит, что это где-то рядом. Наверняка много пещер идет к ней через скалу, а нам может и повезти. Может, тролль вылез куда-то или спит, или забрался в далекий угол и нас не учует. Может, конечно, и не повезет, однако другого выхода у нас нет. Ну так что?

Алианора за спиной Хольгера тяжело вздохнула.

— Карау, — сказал он, — забери Алианору и постарайся доставить ее в безопасное место. Хуги и я пойдем через пещеру тролля…

Девушка крепко обхватила его за пояс.

— Нет! — гневно оказала она. — Так легко тебе от меня не избавиться. Я иду с тобой!

— И я, — добавил Карау и сглотнул слюну. — Никогда еще не бегал я от опасности.

— Дурни! — фыркнул Хуги. — Кости ваши в этой норе белеть будут. Только не первые вы из тех рыцарей, которые сгинули потому, что гордыни в головах у них было много, а ума мало. Жаль одну только деву. Ну, поехали.

Хуги взялся быть проводником, поэтому они с Карау двинулись первыми. Перед глазами Хольгера болтался из стороны в сторону хвост лошади Карау с вплетенными в него голубыми и красными лентами. Внезапно Папиллон вздрогнул.

Они двигались на восток, вдоль темного склона, на котором прятались людоеды. Из темноты донесся пронзительный вой. Хольгер вовремя заметил летящее в него копье, подняли щит и отразил его. В ту же минуту в щит вонзилось три стрелы.

Хольгер пришпорил коня. Белая лошадь Карау и его просторные белые одежды маячили впереди мутным пятном. Папиллон оступился. Из-под копыт брызнули искры. Его окружал непроницаемый мрак. Какое-то шестое чувство подсказывало Хольгеру, что они движутся вдоль мощной скалы. Тяжесть камня, нависающего над головой, ощущалась почти физичёски.

Он оглянулся. Вождь людоедов размахивал выхваченным из костра поленом. Полено ярко вспыхнуло, и, подняв над головой топор, вождь что-то крикнул окружающим его воинам и бросился в погоню.

Очень скоро он нагнал осторожно ступающих лошадей. Хольгер заметил, что каннибалы, послушные приказу, бегут сзади, но без особого, как ему показалось, энтузиазма. С левой стороны была скала, и вождь забегал слева. Меч тут был бесполезен. Он подбежал к Папиллону и замахнулся топором, целя в бабку. Жеребец отпрыгнул, едва не сбросив своих седоков. Хольгер развернул его мордой к врагу.

Через минуту людоеды придут на помощь вождю, и все будет кончено.

— Алианора, держись! — крикнул Хольгер.

Он привстал в седле и резко наклонился вперед, пытаясь достать противника мечом. Тот отбил удар топором. Более проворный, чем человек на коне, людоед отпрыгнул. Размалеванное лицо с бородой, заплетенной в косички, скривилось в издевательской ухмылке.

Однако факел, который вождь держал в левой руке, оказался слишком близко к Хольгеру. Он ударил. Факел упал горящим концом на голую грудь людоеда. Дикарь завопил от боли. И прежде, чем он опомнился, Хольгер был уже рядом. На этот раз он не промахнулся. Сталь вошла в плоть, вождь отшатнулся и рухнул.

«Бедный сукин сын», — пожалел его Хольгер. Он вновь развернул Папиллона и направил его вслед за Карау, Бой отнял всего несколько секунд, Они продвигались в полной тьме. Людоеды, подгоняя себя криками, бежали следом, но не отваживались атаковать. В воздухе то и дело свистели стрелы.

— Сейчас они соберутся с духом и набросятся на нас, — крикнул Карау через плечо.

— Я так не думаю, — возразила Алианора, — Вы чувствуете запах?

Хольгер потянул носом воздух. Холодный ветер дул в лицо. Он всхлипывал и подвывал, развевал его епанчу и трепал плюмаж шлема. Но какой еще запах?

— Ух! — воскликнул Карау. — Вот это вонь!

Дикари дружно завыли. Хольгер, чье обоняние было испорчено табаком, был последним, кто почувствовал вонь. Дикари отказались от погони и остановились, не смея пересечь невидимую границу. Но уходить они не собирались. Они будут ждать в засаде до утра, чтобы убедиться, что враг не выбрался из западни.