Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Т. 9. Три сердца и три льва. Буря в летнюю ночь

Подойдя к Дженифер, Баркер сообщил:

— Нас навестила очень важная лягушка!

— От такого кислого лимона, как ты, даже лягушку перекосит! — огрызнулась Дженифер, по-прежнему глядя в воду.

Он вспыхнул:

— Новая наглость? Раскайся, пока не поздно!

Она демонстративно оглядела его.

— О, я сказала, не подумав. Ведь лимон дает здоровье людям, надолго уходящим в море. А ты — цинга, тебя никаким лимоном не вылечишь!

— Ну, ты об этом пожалеешь! — зарычал Баркер. — Когда мы поймаем Руперта, тебе достанется за твое своеволие!

— А с чего это ты взял, что я буду помогать тебе выслеживать его? — процедила она сквозь зубы. — Да и мое кольцо ты забрал…

— Чтобы ты не бросила его в море.

— О, я бы сделала это с удовольствием, или вместе со своей рукой сунула бы его в огонь! — Дженифер с силой ударила по поручню. — Ты не заставишь меня надеть его, чтобы найти дорогу!

— Заставлю, — ответил он. — Как только окажемся на юге Франции. И ты не сумеешь его сбросить, потому что тебя будут крепко держать за руки. Нет ничего легче! И никого это не удивит… ведь ты же сумасшедшая, с тобой и должны обращаться соответственно… — Он взял ее за руку. Девушка вздрогнула и попыталась освободиться, но он крепко сжал пальцы на ее запястье и продолжил визгливым голосом: — Уж поверь мне, мистрис Дженифер, мне и самому жаль, что приходится причинять тебе боль. Но когда ты исцелишься, я возблагодарю Господа. Как мне хочется, чтобы ты поскорее вернулась на путь истинный! И надеюсь, что ты окажешься достойна чести… когда я попрошу сэра Мэлэчи обручить нас. О, молчи! Ты должна надеяться на прощение, и я тоже надеюсь. Я буду повторять свою проповедь, пока не сломаю стену, воздвигнутую дьяволом в твоем уме! — Он глубоко вздохнул. — Дай мне только начать мои проповеди! Я вспомнил, ты дочь моряка. Тебе известны нужда и лишения, тяжелый труд. Взгляни на эти воды, на эти корабли, — он сделал величественный жест, — эти люди и паруса тоже боролись с ветрами и течениями, но появился мотор, и благодаря Господу родился прогресс, и пришел новый век, век очищающего железа, и люди тоже станут железными инструментами, подчиненными воле… Что случилось?

Послышались грохот и скрежет, и пакетбот, вздрогнув, остановился. Гребные колеса, шлепнув по воде в последний раз, замерли.

— Черт бы побрал этот манометр! — послышался рев. — Все на палубу! Наверх, мерзавцы! Поднять паруса, пока мы не врезались в кого-нибудь!

Дженифер одарила Баркера долгой сладчайшей улыбкой.

— Век железных людей, — протяжно произнесла она, — и деревянных мозгов!

Хихикнув, она отправилась к каюте. Ее стражи затопали следом.

В Тунисском королевстве мавританская пышность явно победила испанскую суровость. Койка в каюте Руперта (под которой располагались шкафчики) была покрыта толстым ярким ковром. Откидные стол и стул украшали богатая резьба и инкрустация эмалью и слоновой костью; стул имел мягкое сиденье.

Сквозь открытое окно доносился шум волн и врывался мягкий соленый ветерок. Большой фонарь, висевший над головой и бросавший мягкий свет, чуть заметно покачивался.

Руперт читал книгу. Он был одет в шелковую рубашку, камзол черного бархата, отороченный горностаем, модные бриджи до колен с белыми чулками и лайковые комнатные туфли, расшитые жемчугом. За дверью послышался стук, принц поднял голову и крикнул: «Входите!»

Дверь открылась, и появилась герцогиня Белинда. В ее волосах мерцали рубины; рубины же украшали шею и пальцы женщины. Лиф ее облегающего пурпурного платья был низко вырезан. Руперт вскочил.

— Моя леди! — воскликнул он. — Что привело вас сюда?

— Мне стало стыдно, что вы все вечера проводите в одиночестве, — весело ответила она.

— Но я каждый день обедаю и ужинаю с вами и с его милостью… если он чувствует себя достаточно хорошо… да к тому же слишком поздно. Я думал, вы давно отдыхаете.

— Нет, как видите. И вы как-то говорили, что засиживаетесь подолгу… почему вы не спите? — Голос герцогини звучал слаще меда. Она подошла к принцу, взяла его за руку, заглянула в глаза. — Ваша каюта достаточно удобна? Впрочем, на корабле просто нет койки, подходящей вам по длине…

— Моя леди, солдат может спать где угодно. Да я и нуждаюсь в сне меньше, чем другие люди. И мне неловко, что помощнику капитана пришлось отдать мне свою каюту.

— Ха! Он должен считать за честь, что в его каюте поселился принц Руперт с Рейна… Поставь все сюда, Нина.