Евгений Рудашевский: Куда уходит кумуткан

Диверсии бывали и крупными. В стену вражеского штаба закладывали бутылку с водой и карбидом, большие новогодние петарды или самодельную взрывчатку из пороха и спичечных головок. После одной из таких диверсий сгорела «Ранетка» – первый и последний девчачий штаб. Он стоял на окраине Городка, возле ранетного сада. Его стены были выкрашены яркой оранжевой краской, но во всём прочем он не отличался от других штабов. Фишки у него не было. Не успела появиться. Войну «Ранетка» никому не объявляла, нападать ни на кого не хотела. Девчонки просто сидели внутри, пили чай, ели печенье и поглядывали в окошко. Всех это раздражало. Не сговариваясь, другие штабы стали по очереди нападать на «Ранетку». Так и сожгли. Кто-то облил её бензином. Подумал, что огнём напугает сидевших внутри девчонок. Напугал. И не только их. Приезжала пожарная машина. Взрослые грозились уничтожить все штабы, но от огня никто, кроме самой «Ранетки», не пострадал, так что историю со временем забыли. Штабы никто не тронул. О том, кто был тем умником-поджигателем, ходили разные слухи. Каждый двор грешил на другой, но все подозревали, что бензин принёс Прохор – из VX2. Он всегда говорил, что не позволит построить в Городке ещё один штаб.

В прошлом году Максим и Аюна пробовали вступить в VX2. Ничего хорошего из этого не получилось. Их приняли, но внутрь не пустили. О том, чтобы подняться на берёзу, не могло быть и речи. Пришлось задуматься о создании собственного штаба.

Нужно было выбрать ещё не занятый двор. Стекляшка и Котёл сразу отпадали. Ходить там было страшно даже днём. Аграба считалась хорошим двором с красивой площадкой, но до неё было далековато. Выбор пал на Бутырку, на рохирримском наречии известную как Осгилиат. Гулять там было ещё опаснее, чем в Стекляшке, но в Бутырке таилось одно уютное местечко. Именно там ребята построили свой «Бурхан».

В центре Бутырки была заброшенная детская площадка. На старых, перекошенных качелях, на лавках и поваленных истуканах сидели старшеклассники. Пили пиво, лузгали семечки, слушали музыку из магнитофонов, одним словом, делали всё то, что в Бутырке делали и взрослые, только те собирались у подъездов. Кроме того, старшеклассники резались в карты, играли в ножички, дрались, иногда бренчали на гитаре. О штабах они не помышляли. Максиму, Саше и Аюне это было на руку.

На окраине Бутырки, сразу за детской площадкой, начинался густой чепыжник. В это переплетение тальника, бирючины, пузыреплодника и таволги не забредали даже собаки. Чепыжник тянулся до угла между двух перпендикулярно стоявших домов. Щель между домами была до того узкой, что в неё и кошка бы протиснулась с трудом. Получился защищённый с двух сторон лес из кустарников. Ребята называли его Тайгой.

Со всех балконов туда сыпали мусор. Убирать его никто не хотел, и со стороны Тайга казалась застывшим взрывом на помойке. Все ветки были увешаны носками, арбузными корками, пакетами, овощными очистками, обмякшей бумагой и чёрными лентами из магнитофонных кассет. Саша называл эти кусты новогодними ёлками бомжа. Вместо праздничных звёзд на них красовались мусорные мешки, которые кому-то было лень нести до мусоропровода.

– Лучшего места для штаба не найти! – гордо заявил Максим.

Аюна и Саша не спорили.

Штаб решили поставить в самом углу, возле домов. Пробраться туда напрямик от детской площадки было невозможно. Оставалось два пути. Узкий коридор вдоль одного дома и тоннель под балконами второго дома.

Вечерами, прячась от других ребят, Максим, Аюна и Саша несли к Тайге картонные коробки, доски, мотки верёвок. На свалке за молокозаводом Саша нашёл ржавый лист жести, а Максим притащил с Ангары обгоревшую покрышку. Строительство продолжалось весь август. В ход шли гвозди, клей, строительная липучка. Ребята даже сделали вылазку к Неверхуду – из щелей панельного дома наковыряли поролонового уплотнителя.

Когда внешние стены «Бурхана» были оклеены полиэтиленом, а внутренние – старыми обоями, которые ребятам отдал Жигжит, Максим торжественно объявил строительство оконченным. Теперь в штабе можно было жить.

Получилась просторная коробка два метра в ширину, полтора метра в длину и высоту. Дверь была без петель. Это была скорее съёмная стена, чем дверь. Ребята хотели следующим летом укрепить штаб кирпичом и после этого сделать на крыше настоящий люк, по примеру VX2.

Внутри были устроены четыре сидушки. Самая большая и удобная – на покрышке, набитой поролоном. Две другие – на деревянных ящиках, найденных на помойке за рынком. Ещё одна была грубо сколоченной и хромающей на обе ноги лавкой. Под покрышкой в землю был закопан тайник. Там хранили штабную амуницию: новенькие духарики из шприцев и напальчников, две рогатки, несколько пакетиков с водой, запас пулек и рябины. Самым ценным в тайнике было ружьё. У него был пластмассовый прицел, съёмный магазин на пятьдесят пулек и запасная, хорошо промасленная пружина. Саша и Максим купили его на общие деньги. Специально ездили в центр города, на шанхайку .