Баянгали Алимжанов - Разрешите жить!

И самое главное открытие, которое я сделал, и которое давало мне исключительную силу духа то, что инвалид не считает себя инвалидом! То есть, он может быть калекой телесно, но душой он не калека! Душа не может быть инвалидом! Вам этого не понять, мистер Янга Ли Мжанба, ибо вы никогда, ни на мгновение не задумывались над судьбами жертв ваших военных новаторских идей и захватнического бреда! А если бы подумали о тех десятках, сотнях тысяч, миллионах судеб, искалеченных войной, то бы поняли, что главные калеки – это вы сами! Да, да, можно как угодно называть, но души, способные на такие уродливые и ужасные дела, действительно ненормальные!

Мне иногда кажется, что все люди в какой-то мере с заскоком, ненормальные, и весь мир – какой-то дурдом.

И мечется моя больная душа в этом безумном мире и мучается бесконечно!

Но невзирая ни на что, бродил я по этому миру на своем Янгалибусе, подобно капитану Ахаву, бороздившему по океану в поисках своего кровника – белого кита по имени Моби Дик. Если по справедливости, не белый кит пришел домой к героическому капитану, оскалив свою огромную пасть, а капитан охотился за ним. Но Моби Дик был безобидным существом по сравнению с тем монстром, перемоловшим мою судьбу. И я бродил один среди людей, как живой упрек, как жертва и свидетель человеческой жестокости и безумия, и пробуждал у людей совесть одним своим видом. А у кого она слишком крепко спала, пробуждал насильно! Таким образом, уничтожая в них злое, преображал их через совесть и чувство справедливости!

Первый раз я применил свой метод против моего эксцентричного друга Януса, с которым вместе учился, рос. Он был фантазером, мечтал о величайших открытиях для человечества и очень сильно хотел остаться в истории личностью номер один всех времен и народов. Это задевало меня, и вначале, когда он об этом говорил, мы сильно спорили и в конце обязательно били друг другу морду. Но затем я как-то смирился с этим, и только иногда возражал его передовым, то есть бредовым, идеям. Пусть себя бредит, я ведь не обязан разделять его бремя, мудро решил я, и отстранился от его вечных исканий. А фантазер он был несусветный! О чем бы он ни говорил, за что бы ни брался – ему обязательно надо было что-то открывать, ошарашить весь мир. Слушая его эмоциональное словоблудие, мне казалось, что все бредовые идеи сегодняшнего дня принадлежат ему. Он так мастерски присваивал себе, обрабатывая до неузнаваемости, все откровения сомнительного толка современных сумасбродов, то есть, был еще и прирожденным плагиатором.

И вот, однажды Янус похвастался, что придумал нечто такое, что позволяет получать урожаи фруктов и овощей до десяти раз в год и при том в десятки раз большем объеме, чем в природе. В пылу бахвальства он поведал мне, что собирается семена всех живых растений обрабатывать уникальными соединениями радиационных и бактеро-химических элементов, что даст нам гигантские плоды-мутанты. И тогда он завоюет весь мировой рынок дешевыми и свежими овощами и фруктами круглый год. Самое главное: энные вещества, внедренные в эти плоды, сильно влияют на клеточном уровне на психо-гены, и управляют ими по заданной программе. А народы, потребляющие эти продукты, постепенно становятся тихими, безликими, послушными гражданами-рабами, исполняющими любую команду, исходящую от хозяина энного вещества, то есть его. И, таким образом, он становится практически владыкой мира! А если кто и воспротивится, он посылает сигнал смерти, и эти люди тихо, незаметно покидают этот мир.

Я содрогнулся от ужасной фантазии неистового друга, но все-таки не верил в реальность этого и думал, что он опять бредит по своей привычке. Мои сомнения задели его и разожгли пуще прежнего, и Янус стал доказывать мне свою правоту. Дошло до того, что он показал мне свою секретную лабораторию, готовые продукции и двух бомжей, живущих здесь же в вольерах и питающихся этими плодами. Для пущей убедительности он послал им через эфир секретные сигналы-команды из своей электронной спецаппаратуры, бомж и бомжиха стали медленно, театрально раздеваться. Походили полуголыми, демонстрируя публике, то есть мне, самые постыдные части своего тела, и наконец начали открыто совокупляться. Смотреть на это было невозможно, я отвернулся. Он восторжествовал, увидев мое отвращение.

– Нет, ты еще не понимаешь супергениальность моего открытия! – воскликнул он в экстазе. – Люди покупают свое рабство и деградацию, болезнь и смерть за свои же деньги! И я становлюсь самым богатым человеком планеты и завоюю весь мир без единого выстрела!