Яков Бутков: Невский проспект, или Путешествия Нестора Залетаева

– Не знаю-с!

– Пусть он достанет у соседа, если у него нет, а мне непременно нужны – слышь? Мне никак нельзя – ступай! А я тебе пятиалтынный на орр… Ну! С богом!

На следующий день Залетаев предался важному и глубокому труду. Сняв со стола самовар и всякую посудину и разложив на нем несколько листов писчей бумаги, он принялся писать, рисовать, сочинять, одним словом, созидать гигантский проект… визитной карточки. Ясно, что труд был велик и требовал долготерпения, а о способностях и говорить нечего.

Добрых три часа употребил Залетаев на исполнение своего проекта, перепачкал десть бумаги – измучился и пал в бессилии под бременем собственной мысли. Так иногда художник, пораженный величием своей идеи, – не может управиться с материальным, механическим трудом, в котором хочет проявить ее, и, сбившись, спутавшись в бесконечность ее нитей, – производит нелепость, называемую в просторечии очень хорошенькою вещью.

Сочинил он – увы! Имея необъятный сюжет для визитной карточки, предположив создать совершенную карточку, начав с отрицания карточки, – он сочинил такое:

«Нестор Филиппович Залетаев.

У Каменного моста в доме Штрика, в № 1, 756, 539-м, спросить кухмистершу Феону Мартыновну».

И все свои надежды возложил на литографщика – авось он как-нибудь сочинит, а если не сочинит, так, значит, идея слишком велика.

Кончив свою работу, Залетаев принялся торопливо сообщать своей наружности свойственное ей благообразие и выразительность. Видно было, что он спешил на арену высшей общественной жизни. В это время он услышал звонок и вслед за тем разговор в передней, у дверей своей комнаты.

– Господин Залетаев здесь живет? – спросил незнакомый голос.

– Здесь, – отвечала кухарка.

Залетаев поспешил оправить свой скудный домашний наряд, не вполне соответствовавший его высоким нравственным достоинствам, придал по возможности торжественное выражение своему лицу и в таком усовершенствованном виде приготовился встретить неизвестную особу, которая о нем осведомлялась.

Дверь отворилась, и Залетаев увидел молодого человека благообразной наружности, одетого как будто «по последнему журналу», в палевых перчатках и с тросточкою в руках. Войдя в комнату, он поклонился Залетаеву с таким достоинством, что Залетаев смутился и даже струсил от удовольствия видеть у себя человека бесспорно великосветского.

– Господин Залетаев? – спросил молодой человек.

– Так точно-с, покорнейше прошу… вот здесь, здесь… Хозяйка у меня такая, никогда не уберет комнаты во-время, – объяснял Залетаев, подавая изящному незнакомцу один из своих двух стульев, тот, который казался понадежнее.

«Вот что значит карета! – мелькнуло в голове Залетаева. – Сейчас въехал в круг, да еще в какой круг! Не вам, может быть, чета, Павел Александрович!»

– Я слышал, что вам нужен человек, – сказал изящный незнакомец, располагаясь на поданной ему мебели и вертя тросточкою под носом Залетаева.

– Да-с, человек, – отвечал Залетаев в замешательстве и, дойдя, посредством быстрого и беспристрастного размышления, до сознания некоторого неряшества во всей своей фигуре и безобразия в комнате, которая могла показаться весьма неприличною светскому человеку, присовокупил, что его просили отыскать человека, и предложил незнакомцу сигару, которую тот принял и закурил с совершенно светскою непринужденностию…

– Так я слышал, – продолжал незнакомец, куря сигару и покачиваясь на стуле: – я слышал, что вам человека требуется?

– Точно так-с: просили знакомые… один знакомый господин – приезжий из Орловской губернии.

– А! Сколько вы платите за эту комнату? Хорошая комнатка.

– Двадцать восемь с полтиною – летом, и тридцать один с четвертью – зимою: теперь плачу тридцать один с четвертью.

– Со всем?

– Нет-с, безо всего.

– И без сапогов?

– Да-с… Нет-с, с сапогами.

– А насчет того, если человека требуется, для вас или для кого, можно и покончить… Что? Вы служите где-нибудь?

– Нет-с, я ведь – тово…

Залетаев точно горел на угольях, так допекал его изящный незнакомец своею великосветскою непринужденностью.

– Вы не женаты? – продолжал незнакомец.

– Нет-с!

– А! Хозяйка есть, на всякий случай, без хозяйки нельзя!

И незнакомец лукаво подмигнул Залетаеву, пустил ему в глаза струю дыма и выкинул тросточкою какую-то ловкую штучку, чуть не задев его по носу.

Залетаев в совершенном смущении от великосветской любезности своего гостя отважился приступить к делу.