Михаил Самарский - Фукусима, или История собачьей дружбы

Через некоторое время к старику приехал сын, нынешний мой подопечный. В то время, разумеется, обо мне тут никто и не слышал. Владимир Петрович работал спасателем, часто посещать родителя не мог, но при первой же возможности приезжал к нему в гости.

– Батя, да какой же это Фук? – удивился сын. – Это же девочка.

– Серьезно? – рассмеялся отец. – Кто их разберет. Маленький он… она… еще. Вот те раз. А как же теперь его… ее называть?

– Ой, велика проблема! Да как называл, так и называй.

– Так-то оно так, – согласился старик, – но неудобно… Девочка, а имя кобелиное. Вырастет, а…

– Ты ее замуж собрался выдавать? – обнял сын отца. – Есть идея. Называй ее теперь Фуку.

– А это что еще такое? – удивился старик.

– Да бог его знает, – развел руками сын. – По-моему, и город такой есть, и цветок. А в России даже поэма с таким названием есть, написал поэт Евгений Евтушенко. Батя, ну какая тебе разница. Все-таки «Фуку» звучит по-женски. Не находишь?

– Согласен, – закивал Петр Иванович. – «Фуку» выглядит нежнее.

Таким образом наш «потенциальный утопленник» сначала стал Фуком, потом неожиданно превратился в Фуку, но…

Но ведь есть вторая половина имени. И вы справедливо спрашиваете: она-то откуда взялась? Любопытно? Да-да! Меня эта история тоже поразила. Владимир Петрович собирался погостить у отца подольше, но в первую же ночь его вызвали на службу и отправили в длительную командировку, куда-то очень-очень далеко. То ли в Африку, то ли в Австралию, точно не могу сказать. Вот такая у него была работа. Сегодня кого-то спасает в Подмосковье, а назавтра уже мог оказаться у черта… Ой-ой-ой, мне тоже нужно быть аккуратнее с этими словечками, а то еще, не ровен час, возьмется и за меня чертяка! Лучше скажу так: а назавтра мог оказаться там, где Макар телят не пас.

К сожалению, и собаки, и люди не вечны. Живым отца Владимир Петрович не застал. Даже на похороны не успел. А когда вернулся, обнаружил, что Фуку исчезла. Чего он только не делал. Размещал объявления и в Интернете, и в газетах, и фотографии развешивал в поселке. Бесполезно – Фуку словно сквозь землю провалилась. А нашлась она совершенно случайно, так случайно, что хоть кино снимай.

Владимир Петрович во время дежурства познакомился с врачом «Скорой помощи». Тот рассказывал коллегам, как спас щенка, хозяина которого отвезли в больницу.

– Он сам позвонил, – рассказывал врач, – сообщил, что, чувствует, умирает. Когда мы приехали, он еще жив был. Меня тогда старик очень сильно удивил. Сам умирает, а нас просит собачку покормить. Говорит: вы ей побольше насыпьте в миску корма, а то, пока буду в больнице прохлаждаться, собака, мол, тут с голоду помрет. Я ему говорю: отец, да не волнуйся ты так, ничего с твоей собачкой не будет. В общем, до больницы старика мы не довезли, по дороге умер. Вернулся со службы домой, а душа не на месте, спать не могу, есть не могу. Ну и поехал к старику, забрал щенка. Вот так…

Владимир Петрович, услышав рассказ, вскочил – и к врачу:

– А где он теперь?

– Кто? – испуганно спросил врач.

– Ну, тот щенок?

– Да где ж ему быть? – пожал плечами доктор. – У меня так и живет. Собираюсь вот съездить, может, родственники там объявились. Хотя кому она нужна, собака…

– А адрес скажи. – У Владимира Петровича застрял комок в горле.

– Мой? – удивился врач.

– Да нет, тот… ну, старика…

Услышав адрес родного дома, офицер МЧС закрыл лицо руками и, стиснув зубы, отвернулся.

– Ты чего, что с тобой? – Врач положил руку на плечо Владимиру Петровичу.

– Не надо никуда ехать, – прошептал Владимир Петрович.

– Твой знакомый? – участливо спросил врач.

– Это был мой отец, – тихо ответил мужчина.

Первым тишину нарушил доктор:

– Так что, Владимир, Симку заберешь?

– Кого? – Владимир Петрович расширил глаза.

– Ну, собаку.

– Как вы ее назвали?

– Симка, – виновато ответил врач, – Сима. А как ее звали? Я пытался выяснить у соседей, но никто не знал.

– Фуку, – ответил Владимир Петрович и, улыбнувшись, добавил: – Сначала Фук, потом Фуку, а теперь вот… И как? Откликается?

– Ну да, – смутился доктор, – ведь уже два месяца прошло. Собачка умная.

И тут кто-то из коллег Владимира Петровича пошутил:

– Володька, а что, красиво звучит! Фуку плюс Сима! Получается Фукусима.

Вот так на свете появилась наша Фукусима, даже не подозревая, что у нее где-то в тысячах километров от ее дома есть японская тезка. Хоть и овчарка она немецкая, но собака наша, русская. Русская от ушей до кончика хвоста.