Леонид Кудрявцев: Центурион. Стойкий оловянный солдатик

Он хмыкнул.

— Вы правы только в одном. Двадцать часов прятать пятую четверть я не смогу. Не хватит сил. Значит, следует передохнуть.

Тут же после этого в каюте стало пять Шибукаев. Появившийся из четвертого измерения ничем не отличался от всех прочих, кроме одежды. На нем был плуканский комбез. Он шагнул к софе, стоявшей у дальней стены, и молча на ней устроился. Две четверти, до того разговаривавшие со мной, синхронно развели руками. Кажется, они извинялись.

— Я зафиксировал это, — сообщил корабль. — И сделал несколько копий записи. Теперь этот ролик из моей памяти изъять будет очень трудно.

— Можете снимать сколько угодно, — сообщил Шибукай. — Вы не рассматривали вариант, при котором запись может исчезнуть вместе с вашей памятью? И адвокаты… А пресса сообщает только то, что ей разрешат. К тому же убийства и не случилось вовсе. Я лишь оттяпал у своего противника лишнее. Единственное, что мне угрожает, это обвинение в покушении. От него избавиться легче. А избиратели так вовсе ничему не поверят. Мало ли каких собак на меня вешают соперники перед выборами?

Вот только сказано это было хоть и в пять глоток, но не очень уверенно.

— Готов побиться об заклад, вы не первый раз так убираете конкурента, — сообщил я. — И раньше вам все сходило с рук. Только теперь — другая история. Думаю, узнав о вашем лишнем теле, стражи порядка продолжат расследование тех, давних убийств. Наверняка теперь они будут раскрыты. Вот чего вы боитесь, не так ли? Ну а совсем уж по мелочам тоже немало накапает. К примеру, соперники ваши дремать не станут, сделают все, чтобы ничего тайного в истории о лишнем теле не осталось. Вы, политики, всегда чувствуете, кто из вас попал в скверную ситуацию. И на пощаду ослабевшему рассчитывать нечего. Не так ли? Продолжить?

Шибукай пожал плечами. Вяло сказал:

— Может, так и получится. Поживем — увидим. А пока… больше всего меня огорчает, что до этого негодяя Бродигана больше не добраться. Вы хорошо придумали, переместив его в каюту в дальней части корабля, вне досягаемости моих шагов из другого измерения. Думаю, переместиться в том направлении мне не удастся?

— Никак не получится, — сообщил корабль. — Я принял очень серьезные меры к его охране. Тебе не поможет и симбионт.

— Грустно, — сообщил политик.

Я решил, что он и сам уже ни капли не верит в возможность вывернуться из данной переделки. Впрочем, мое ли это дело? И не настало ли время превратиться в обычного пассажира?

— Думаю, дальнейшее уже не имеет ко мне отношения, — сказал я. — Расследование закончено.

— Так и есть, — подтвердил корабль. — Очень благодарен и постараюсь, чтобы остаток пути ты проделал в максимальном комфорте. Какие бы желания у тебя ни возникли, если это в моих силах, они воплотятся в жизнь.

Прежде чем уйти, я сказал Шибукаю:

— Больше всего меня сбило с толку, что убийство совершил именно политик, сам. Кто бы подумал?

— Так и есть, — послышалось в ответ. — Мы всегда стоим за спиной тех, кто действует, указываем, куда идти и что делать. Это наша работа. Однако иногда очень хочется хоть что-то совершить самому. Искушение почти непреодолимое.

В этот раз за соседним столиком устроились зеленые шарообразные хвустики. Было их пятеро, и перед каждым стояло по лохани, наполненной молочного цвета жидкостью. Трудолюбиво работая лапками, хвустики взбивали ее серебряными ложечками с длинными черенками. Жидкость бурлила, и от ее поверхности поднималась множество мелких разноцветных пузырьков. Они рассеивались по залу, опускались на столы и беззвучно лопались, оставляя на них мокрые кружочки.

Мне уже случалось сталкиваться с этими толстячками, и я знал, что их деятельность имеет отношение к определенному религиозному ритуалу.

— Все считают, что выходцы с Земли не отличаются большой физической выносливостью, — сказала красивая девушка Сая Бини.

— Ты с этим согласна, не правда ли? — поинтересовался я.

— Однако они сильны духом. Мне тут шепнули, что пару часов назад ты провернул одно важное дело и при этом бился, как… У вас, выходцев с Земли, есть сказка о стойком воине, который выполнил долг до конца. Мне сказали, что ты бился, словно он.

— Польщен.

Сказав это, я улыбнулся.

За последние пару часов мне открылось, каким может быть по-настоящему шикарное путешествие на межзвездном корабле.

— Мне кажется, молва обманывает и насчет вашей выносливости.

— Хочешь ее проверить?