Сергей Русаков - Люди и Цверги

Своего воскресения НиПеЦ не помнит, но было больно, больно и сейчас. Очень. Умереть и воскреснуть в один день. Говорят, у людей, вернее, среди магов существует легенда о воскрешении. Когда-то очень давно, даже по меркам цвергов, в мире людей происходили события, изменившие их мир настолько радикально, что, сменив в те времена свой курс, человеческая цивилизация до сих пор идет этим путем. Так вот в начале этого нового пути людей стоял некто, кого даже к магам, даже к очень сильным магам относить нельзя – это уже совсем другой уровень бытия… или небытия. И он сам, и маги, и простые люди, а потом и цверги звали его так: Сын. До сих пор никто не смог до конца разгадать многоярусной метафоричности идей этого великого существа.

Сын творил чудеса, стараясь доказать людям, что каждый из них способен быть гораздо большим, нежели простым поедателем еды и банальным воспроизводителем себе подобных поедателей. Сын, как тот вопиющий в пустыне, пытался докричаться до людей, что они все без исключения, невзирая на пол, расу, национальность, социальное положение и материальную обеспеченность, равны, как один, и не просто как один, а как Тот, Кто в каждом из людей воплотил Свой замысел и создал всех людей по Своему образу и Своему подобию. Сын старался изо всех сил. Задуманное было его миссией, и он не пожалел главной ценности своей жизни – самой жизни. Пришлось отдать ее, как доказательство силы и тайны этой силы. И, похоже, не зря… Эта жертва изменила ход истории человеческой цивилизации. Такой вариант реальности людей, конечно же, не мог не стать известным магам еще до начала ее реализации. Даже появлению на свет, рождению Сына, предшествовало большое число знаков, вроде звезд и комет. Маги же просто чувствовали это, а некоторые знали и двинулись в путь, чтобы приобщиться к новому витку развития мира людей.

Вот и путь нашего героя все время его пребывания на удивительной древней земле сопровождался подобием знаков – с ним что-то происходило, его узнавали, на него обращали внимание. Он же иногда был опасно беспечен. Звигунов шел к железнодорожной станции. Вечерело. Пора бы домой, в гостиницу. По дороге где-нибудь поужинать и позволить себе кружку-другую пива под жареные колбаски, заглянуть в глубокое декольте румяной светловолосой официантки.

А примерно в километре от пути Звигунова опустилось стекло задней двери черного автомобиля. Человек на дальнем сиденье увидел Звигунова совсем близко – оптика прицела была сильной. Почти все изображение в прицеле занимала чуть сутулая спина мишени. Снайпер качнулся от отдачи, продолжая наблюдать в прицел результаты выстрела. Мишень качнулась и упала.

Звигунов увидел себя лежащим на асфальте и сразу понял, что произошло – в него стреляли, его убили, он мертв.

Тайна жизни и смерти – это одна тайна, и познать ее, похоже, не дано никому. Никому, кроме тех, кто создает жизнь. Это только кажется, что жизнь может быть создана обычным делением клеток, зачатием и рождением нового живого существа от соединения его родителей или соединения самого себя с самим собой, как в случае некоторых червей. Это только кажется, что любой хищник или просто убийца может прекратить жизнь другого живого существа. И первое, и второе происходит не по воле кого-либо, не по прихоти, не в результате случайности. На это есть другой уровень воли, не земной и не одной из многочисленных реальностей. Это даже не уровень, а что-то над всем, что есть во Вселенной. Бесконечность пространства и времени, бесконечное число миров и вариантов всего, что их населяет – все это настолько непостижимо, что сразу и явно останавливает любого, кто займется размышлениями об этом, и оставляет его в состоянии очевидной тупости, неспособности и тщетности усилий. А раз так, то и нечего об этом думать. Тот, Кто все это затеял, знает, как это устроено.

Однако маги, особенно очень сильные маги, проникли, хоть и неглубоко, в тайны жизни и смерти. И особенно в этом постаралась молодая отрасль магии – кибернетика. Догадавшись в свое время, что каждая вещь состоит из частей, а каждая часть в свою очередь из еще более мелких частей, маги-кибернетики стали замечать целый ряд удивительных эффектов, которые всегда были на виду, и от этого оставались невидимыми, подобно яблокам мага-физика Ньютона.