Луи Бриньон - 25 святых

— Я думаю. появился «Пятый Уровень».

Все сидящие за столом, вздрогнули, услышав эти слова.

— Пришло время высшего зла!

— Почему ты так считаешь, Джонатан? — Боуд не сводил взгляда с бледного лица священника.

— Его время пришло! Я чувствую, что он появился. Чувствую, но объяснить не могу.

— Попытайся, Джонатан. Сейчас лишь ты один способен указать верный путь!

Все трое, не отрываясь, смотрели на лицо священника. Оно по–прежнему было опущено. Скрещенные руки лежали на груди, которая заметно вздымалась.

— Оглянись вокруг, Джеймс. Оглянись, и ты всё увидишь. Вера в господа, давно стала предметом наживы. Что говорить о других, если сами священнослужители погрязли в грехах. Они берут деньги за всё. за право венчать, за право отпевать и даже крестить — богом данное право каждому человеку при рождении, — голос священника звучал негромко, но с глубоким разочарованием. — Кто из нас имеет право говорить от имени бога? Но они не только говорят, но и заставляют других платить за право услышать это, забывая, что все те, кто решил посвятить себя богу. жить должны лишь трудом своим и

молитвами. Уповать лишь на господа бога и его милости. Оглянись вокруг. и ты увидишь, как одному богу молятся десятки разных народов. И каждый на свой лад. У каждого есть своя библия и свои святые. Да и среди этих народов нет единства. Даже у них появляются религиозные секты, проповедующие одного и того же бога, но другую религию. — Отец Джонатан сделал паузу и продолжал уже гневным голосом. — Мы считаем себя христианами, но уже давно вернулись в прошлое и ведём себя подобно языческим племенам. Люди всё время возвращаются к сыну божьему, пытаясь уничтожить его образ. Они забывают, что значит само слово «вера». Господь видит всё это. Зло творится вокруг нас. Мы сами несём семена зла.

— Это общие слова, Джонатан, — мягко перебил его, внимательно слушавший

Боуд.

— Общие слова? — отец Джонатан впервые за разговор, поднял взгляд на Боуда. — А что же люди из того городка? Почему мы здесь, Джеймс? И кто из людей может с уверенностью отрицать существование зла?

— Джонатан, нам надо понять, что происходит вокруг, — остановил его Боуд, — для этого нужны прямые ответы. А философия на тему добра и зла…она вечна. Об этом можно говорить бесконечно. Споры на эту тему идут более двух тысячелетий. И они будут продолжаться. Нам сейчас важно другое, понять, что происходит и почему это происходит?

Отец Джонатан вздохнул и снова опустил глаза.

— Я уже сказал, Джеймс. Вся эта загадка связана с появлением «Пятого уровня». Я уверен, что и надписи вы не сможете прочитать

— Ну, здесь ты ошибаешься, — уверенно возразил Боуд, — не существуют такие письмена, которые мы не могли бы распознать. А вот и Элизабет; она как раз рассудит наш спор, — последние слова Боуд произнёс, когда в кабинете появилась немолодая женщина в белом халате. В руках она держала какие–то бумаги. Женщина положила бумаги перед Боудом.

— Прочитали? — Боуд предполагал положительный ответ, поэтому сразу открыл бумаги.

— Не смогли!

— Как не смогли? — Боуд поднял на женщину донельзя удивлённый взгляд. — Вы связались с профессором Коэл? Отослали ей надписи? Женщина кивнула.

— Профессор находится в полном замешательстве. Несмотря на все попытки, ей не удалось прочитать надписи.

Сразу после этих слов Боуд включил громкую связь и набрал номер. Послышался голос оператора.

— Соедините меня с профессором Коэл, — бросил в телефон Боуд.

Спустя считанные мгновения в телефоне послышался голос профессора.

— Энн, что происходит? Мы и вправду не в состоянии прочитать надписи? — сходу спросил Боуд. При этом он посмотрел на телефон, лежащий перед ним на столе.

— Джеймс, — послышался в ответ голос профессора, — эти письмена не похожи ни на одни другие. Их нельзя прочитать.

— Так обратись к шифровальщикам. Пусть они поработают над текстом. Уверен, им быстро удастся расшифровать надпись.

— Джеймс, ты не понимаешь, эти надписи невозможно расшифровать. — Как это. невозможно?

— С ними происходят очень странные и непонятные вещи. Их можно прочитать только так, как они написаны на стене. Начинаешь менять знаки местами, они снова возвращаются в прежнее положение.

— Как так возвращаются в прежнее положение? — Боуд оглядел изумлённые лица Савьеры и Метсон. Отец Джонатан сидел с опущенной головой.

— Я сама ничего не могу понять, Джеймс, — снова раздался возбужденный голос профессора, — но это факт. Я несколько раз пыталась переставить знаки местами, но каждый раз видела одно и то же. Знак возвращался на прежнее место. И я ничего не могу с этим поделать. Не только я, все в университете испытывают шок от этих надписей. Ничего подобного в истории человечества прежде не было. Эти знаки совершенно загадочны.