Франц Герман - Седьмое евангелие от «ЭМ»

В комнате, которую снимал Грелкин одна стена являлась печным дымоходом и, расположившись поспать около стены, Себастьян наконец отогрелся за все те часы, что провёл ночью на морозе. «Чуть руки не отморозил», – ворчал он в пол голоса, укладываясь спать. Мелькнула мысль: «…а не выпить ли водки?». Но он быстро её отогнал. Завтрешнее утро было самым ответственным. То, что Семён выйдет из дому – он не сомневался. И то, что ему удастся заинтересовать его фонтаном тоже не сомневался. Но вдруг он будет с сестрой или, того хуже, с бабкой? А если пацаны-друзья прицепятся?. Но это будет завтра. Главное не проспать.

Проснуться Грелкин от шума, который доносился из-за стены и, даже не взглянув на часы, понял, что проспал. Был уже десятый час.

До двора, где был фонтан, было минут двенадцать ходьбы. Грелкин преодолел это расстояние, наверное, минуты за три. Утренний туман ещё окончательно не развеялся и в воздухе чувствовался мороз градусов под двадцать. Двор был ещё пуст. Грелкин направился к фонтану и обалдел, увидев, что он тут сотворил прошлой ночью. С краёв фонтана спадали потоки замёрзшей воды, а вся гладь самого фонтана поблёскивала и искрилась ледяной гладью. С трудом подобравшись к краю фонтана он понял, что лёд капитально сковал водную поврхность и выдержит приличный вес человека.

В это время хлопнула дверь подъезда и на крыльце показался одетый по-зимнему Семён. У Грелкина часто забилось сердце. Семёна уговаривать не пришлось – он прямяком направился к фонтану.

– Вот это да! – вырвалось у Семёна, когда он подошёл к фонтану.

– Привет, красота-то какая. Поможешь вон ту доску вытащить? – надо было форсировать события и Себастьян сразу попытался овладеть ситуацией.

– Вон ту, – показал Грелкин на центр фонтана. И тут же понял, что никакой доски там и нет. Вернее он знал, что она там есть, но в замёрзшей воде, под слоем инея ничего невозможно было увидеть.

– Доска там лежит,… хорошая,… от ящика.

– Не вижу, – сказал Семён, вглядываясь в фонтан и руковичкой расчищая ледовую поверхность у края фонтана.

– В центре она, инеем прикрыта.

– А под лёд провалюсь…?

– Да он меня выдержит, не то, что тебя.

Семён неуверенно влез на обледеневший фонтан. Под ногами чувствовалась твердь. Неуверенно сделал небольшой шаг. Он знал, что глубина фонтана небольшая. Утонуть невозможно, но и в воду проваливаться на морозе не хотелось.

– Ну, молодец, – подбадривал Грелкин, – ботинком поскреби по льду, там она (имея в виду доску), – показывал пальцем Грелкин.

Семён забыл уже все страхи и притопывал, ходя туда-сюда вокруг центра фонтана.

– Ну, боже ты мой, – Грелкин, забыв, что и сам может провалиться, тоже полез в фонтан., – вот же она, здесь. – И Грелкин отчаянно топнул сапогом. Раздался треск и лёд разверзся под обоими. Грелкин по пояс скрылся под водой, почувствовав, что треснулся задом обо что-то твёрдое. Семёна он увлёк за собой почти полностью погрузив его в воду. Хватаясь за обломки льда они наконец достигли края фонтана.

– Ну, как ты, цел? – Грелкин делал вид, что стряхивает воду с одежды, а сам прижимал промокшее пальто к телу трясущегося ребёнка.

– Ты что же это делаешь, гад! Ребёнка хотел утопить в ледяной воде, – какая-то тётка налетела вдруг на Грелкина, охаживая его своей сумкой.

– Да, спасал я,… – ретировался Грелкин.

– Мальчик, ты где живёшь?

Семён показал мокрой варежкой в сторону своего подъезда.

– Домой беги, – продолжала кричать тётка, при этом не прекращая нападать на Себастьяна. Вся компания двинулась к подъезду, где жили Молнары. Семён первым открыл входную дверь и стал подниматься по ступеням. Грелкин войдя в подъезд пошёл не вверх по лестнице, а рванул подвальную дверь и тут же оказался в коридоре барака, где жил Погребняк. Неугомонная баба продолжала месить его своей сумкой, стараясь врезать прямо по кепке. В таком виде они и ввалились в комнату Погребняка. Тот сидел на кровати у окна и что-то читал.

– Шеф, да не хотел я…

– Скотина, – неунималась вошедшая в раж баба.

– Ребёнка спасли? – рявкнул Погребняк, – ступайте, гражданка, разберёмся. Дверь за тёткой хлопнула и в этот момент Грелкин ощутил крепкую по шее затрещину. Очнулся он сидя в луже воды с кепкой в руках.

– Коридоры за собой надобно закрывать, – Погребняк сидел, как ни в чём не бывало, по-прежнему на кровати у окна, – логарифм тебе в ж…, чтобы завтра же купил логарифмическую линейку и без расчётов к делу не приступал. Отчёт напишешь в подробностях.