Ana Loskutova - Иннерлэнд - Пересечение миров

* * *

С тех пор путешествия в эту сказочную страну стали регулярными. Иногда мы бродили по миру вместе, знакомясь с его обитателями и наслаждаясь “сверхчувствами”, дарованными Иннерлэндом, а иногда путешествовали по отдельности: Рэй уходил в только ему ведомые места в одиночестве, а я проводила время в компании Брайнса, выслушивая его бесконечные жалобы про бесполезность людского рода в целом и каждого человека в частности.

Иннерлэнд был словно живой организм. Каждый раз он менялся, раскрываясь с другой, не виданной ранее, стороны. Иногда это происходило почти незаметно, например растения меняли свой цвет или появлялись какие-то новые их виды, а иногда изменения были столь масштабны, что приводили меня в полнейшее замешательство. Так, в одну из своих прогулок, я решила пройтись к озеру, которое отчетливо разглядела в первый свой визит в Иннерлэнд, но пройдя по нужной мне тропинке почему-то уткнулась в лес. Брайнс, предварительно от души покаркав, сказал, что такое здесь бывает часто и уверил, что скоро я привыкну и начну чувствовать все изменения. Но, несмотря на всю переменчивость этого мира, он навсегда запомнился именно таким, каким я увидела его впервые с высоты птичьего полета.

Соул: Осколки сознания

"Как бы ты ни старалась оставаться прежней, ты все равно будешь только такой, какая ты сейчас, сегодня."

Рэй Брэдбери «Вино из одуванчиков»

С той безумной, самой длинной в моей жизни ночи прошло уже три месяца, но кошмары перестали мучать меня только сейчас. Вначале я, после очередного сна, наполненного отчаянием и болью, просыпалась по несколько раз за ночь, проверяя на месте ли Рэй и все ли с ним в порядке, потом приступы паники сократились до двух-трех раз в неделю, а еще позже пропали совсем. Во всяком случае вот уже две недели я не просыпалась посреди ночи в холодном поту.

Сны мои были разные, совершенно непохожие друг на друга, лишь одна вещь объединяла их – раз за разом Рэй умирал. Иногда это случалось внезапно – из-за взрыва или катастрофы, иногда причиной становилась болезнь, а бывало так, что он сам решал свести счеты с жизнью. И сколько бы раз я ни пыталась его спасти, как бы сильно я ни старалась – ничего не выходило. Рэй умирал. А вместе с ним раз за разом умирала частичка меня.

Вначале мне было просто страшно. Потом стало тревожно. Казалось, что вселенная пытается предупредить меня о чем-то очень важном, о том, что поможет спасти Рэя. Количество окурков в пепельнице на подоконнике росло пропорционально моей тревоге. Но шли дни, ничего не происходило, кошмары посещали все реже и постепенно я успокоилась, вернувшись к привычному ритму жизни. За это время мы ни разу не возвращались в Иннерлэнд.

Так начался июль. Он встретил нас огромным количеством пыли, отсутствием осадков и невыносимой жарой. Спасали только запасы воды и вентилятор. Поэтому я искренне обрадовалась, когда мне предложили поработать не на улице, а в фотостудии. Конечно, добираться все равно пришлось с боем – отвоевывая кусочек пространства в общественном транспорте, плотно набитом горожанами и стараясь не задохнуться от обилия не самых приятных запахов и отсутствия вентиляции в салоне маршрутного такси. Но работа есть работа. А учитывая тот факт, что заказ на фотосъемку в последний раз у меня был месяц назад, деньги были очень нужны.

Студия встретила тишиной и прохладой многочисленных коридоров. Любезная девушка-администратор провела меня до нужной двери и оставила наедине с восхитительным винтажным платьем. Чуть позже заглянула визажист и помогла мне одеться.

Такая работа мне нравилась. Она позволяла самостоятельно распоряжаться своим временем, выбирать только те предложения, которые были мне интересны, а еще не встречаться с людьми без необходимости. А такая необходимость возникала лишь тогда, когда у нас с Рэем заканчивались деньги. Обычно это случалось примерно в середине месяца, так как почти вся его стипендия уходила на оплату однокомнатной съемной квартиры и мелкие расходы по типу проезда в метро или кофе. На еду, хотя растворимую лапшу и колбасу вряд ли можно было назвать нормальной едой, денег практически не оставалось, поэтому мы оба постоянно искали какие-то мелкие подработки. Просить деньги у мамы не позволяла совесть, хотя она регулярно пыталась всучить пару-тройку крупных купюр при очередной встрече, а родители Рэя и так зарабатывали гроши, еле сводя концы с концами.

Устроиться на полноценную работу для Рэя означало бросить институт, доучиться в котором оставалось всего год, а для меня – подвергать себя постоянному стрессу вынужденного общения с людьми. А оплата за работу моделью хоть и была мизерной, позволяла кое-как перебиваться, продлевая из месяца в месяц жалкое существование, и избавляя от необходимости постоянного общения и нахождения на улице. Хотя, несмотря на все финансовые трудности, мы с Рэем были счастливы, проводя свободные вечера за просмотром очередного фильма и обнимаясь, укрывшись общим пледом. Как оказалось, для счастья нужно было совсем немного – всего лишь крыша над головой, ментоловые сигареты и любимый человек под боком.