Руслан Тенишев - Демон из Стеклянной Башни

«А ведь Харрис, наверняка, известил и его, несмотря на то, что дежурным на сегодняшнюю ночь назначен я» – промелькнуло в голове Стэмпа. «Тогда где же, черт подери, этот сопливый очкарик?».

Майк вовсе не злился на подчиненного. Такое отношение к своему напарнику было, своего рода, игрой. В душе же он очень симпатизировал молодому человеку, а временами был весьма обязан ему за его, не по годам, развитую логику и профессиональное чутье. Но только не мог же большой, умудренный жизненным опытом офицер полиции показать свое истинное отношение к молодому человеку, едва закончившему полицейскую академию. Сам же Редлифф хорошо понимал своего шефа, принимал правила его игры и временами даже подыгрывал ему.

Так и не обнаружив своего подчиненного рядом, Майк решил начать допрос потерпевших. Ему ужасно не нравилось это занятие, он вообще не любил «мокрых» дел, поэтому и был так расстроен отсутствием Редлиффа, которому он и хотел поручить это неблагодарное дело. И только одно обстоятельство успокаивало Майка – здесь не произошло убийства, женщина уже до этого потеряла своего мужа, поэтому, как очень надеялся Стэмп, будет более спокойной, чем обычно бывают люди в подобной ситуации.

Но Майк не стал рисковать и перед тем, как провести допросы, все же поинтересовался у доктора, все ли хорошо с пострадавшей и сможет ли она дать показания. Во время этого короткого разговора с доктором Майк то и дело бросал взгляд на молоденькую барышню, сидевшую в углу просторной комнаты в весьма соблазнительной позе, закинув ногу на ногу, и продолжавшую беседовать с полицейским. Он неожиданно поймал себя на мысли, что девушка сейчас всецело завладела его вниманием и ему это ужасно не понравилось. Большим усилием воли Майк отвел глаза от красивой блондинки и вернулся к работе. Врач достаточно объективно оценил психическое состояние обеих пострадавших и разрешил начать допросы с дочери пострадавшего, той самой белокурой мисс, чему сам Стэмп был чертовски не рад. Майк в очередной раз за сегодняшнее утро вспомнил Редлиффа и еще больше опечалился его отсутствием в этой самой квартире. А еще он очень пожалел, что не побрился перед уходом из дома. Но работа есть работа и, тяжело вздохнув и потеребив свои подстриженные усики, комиссар юстиции вразвалочку направился к парочке в углу комнаты.

– Прошу прощения, Вик, – обратился он к коронеру, – я украду у тебя твою очаровательную собеседницу, – тут Майк широко улыбнулся, пытаясь придать своему лицу самое дружелюбное выражение, – если Вы не возражаете.

Последние слова были адресованы уже самой девушке и она, тоже весьма дружелюбно улыбнувшись Майку, поднялась со своего белоснежного кресла и жестом пригласила его за собой. Стэмп подчинился молодой хозяйке и послушно последовал за ней. Походка молодой мисс была еще более выразительной, чем ее внешность. Грациозно дефилируя, девушка первой вошла в соседнюю комнату.

Эта комната оказалась намного меньше гостиной, но весьма уютной и располагающей к душевной беседе.

– Присаживайтесь, господин офицер, – любезно предложила девушка, указывая Стэмпу на одно из двух кремовых кресел. Сама же она присела на второе. Ее движения были настолько плавны и грациозны, что Майк любовался каждым из них, пытаясь подробно запомнить, словно больше никогда их не увидит.

После недолгого оцепенения, Майк собрал волю в кулак и сделал как можно более серьезное выражение лица, настроив свои мысли на деловой лад. Он попытался представить перед собой обычного среднестатистического свидетеля, которых за свою долгую карьеру в полиции он опрашивал пачками, и провести допрос как обычно, монотонно задавая заученные вопросы, в пол-уха выслушивая и записывая ответы в протокол.

– Представьтесь… пожалуйста, – начал Майк, запинаясь.

Только сейчас он внимательно взглянул в лицо молодой девушки. Выражение ее лица резко дисгармонировало с ее грациозными движениями и легкой походкой. Глаза были заплаканы, вокруг них нарисовались огромные припухлости, кончик носа покраснел, губки были плотно сжаты. Видимо, девушка с трудом сдерживала свои эмоции. Испуг ясно читался в глубине ее больших серых глаз. Девушка очень часто мигала. Но при всем при этом она была обворожительна и прекрасна. Правильные черты лица, большие выразительные глаза с венчавшими их черными изогнутыми бровями, узкий прямой носик и пухлый небольшой рот позволяли девушке с легкостью претендовать в споре за место на обложке самых изысканных модных журналов. А густые белокурые волосы, волной ниспадавшие на плечи, гармонично дополняли картину.