Нина Новолодская - Не вооружена и не опасна

– До чего ж у тебя голос противный!

– Шеф! Почему я голая?!

– Тебе жарко было…

– Ше-е-еф, – проблеяла смущенно, – это все сюрпризы? – Взяв себя в руки, справилась с паникой. Ну и ладно, что голая! Я его тоже видела. Даже оценила! По достоинству! А вдруг и он меня оценит уже, сколько можно ждать?!

– Вознесенская, давай ты с одной проблемой справишься, а дальше к другим перейдем.

Вот теперь мне стало по-настоящему страшно. Значит, есть еще проблемы.

– Вик.

Он замер.

– Ну?

– Что у меня с глазами?

Мужчина явно расслабился и ответил:

– Я тебе их заклеил. Пока нельзя на свет смотреть. А у тебя окно большое в комнате и штор нет… лишь тюль.

– И?

– Давай сначала реши насущный вопрос, потом поговорим…

И голос такой… Усталый, что ли? Со мной что-то сильно не так.

Мужчина опустил меня на пол и, аккуратно поддерживая за спину, направил к тому самому фаянсовому сантехническому изделию.

– Справишься сама? – голос совершенно серьезный. Никаких насмешек и подколок. Я судорожно сглотнула. Даже так? Мне уже страшно.

– Д-д-да.

Меня отпустили и подождали секунду, похоже, дабы проверить, что не упаду, и еще мгновение спустя я услышала, как аккуратно закрылась дверь.

В собственном санузле я ориентировалась безошибочно. Потому, небыстро справившись со всеми делами, аккуратно схватила махровый халатик с крючка на двери и завернулась как сумела. Нерешительно направилась на выход. Остановилась рядом с дверью, нашарила ручку и открыла ее.

Прямо перед собой услышала тяжелый, грустный вздох.

– Позвать было нельзя? Надо самой, да?

– Виктор Гадович, я умру?

– Пойдем, Вознесенская, поговорим. – Меня тут же подхватили на руки и понесли, нет, не в комнату!

Меня внесли на кухню и пристроили на стул. Почти сразу услышала бульканье.

– Так, Елизавета. Расклад у нас невеселый. – Мужчина взял меня за руку и сунул в ладонь прохладный стакан. Я с жадностью присосалась к нему и сразу выпила все. Потом высунула раздвоенный язык и с шипением смахнула с губ оставшиеся капельки воды.

– И-и-и… – И закрыла рот ладошкой. Потом попыталась что-то произнести, но вместо этого снова выдала: – И-и-и.

– Тихо, тихо. Елизавета, успокойся, это буквально еще на сутки.

– Еще? – ужаснулась я, ощупывая своим странным языком небо и зубы.

– Да, одни сутки уже прошли. Яд практически нейтрализован. Еще сутки, и все станет как прежде. Я как-то не учел, что у тебя этакая аллергическая реакция…

– Ал-л-лергическая реакция? – я тупо повторила за ним…

– Да, Вознесенская. Такая. Аллергическая. Реакция. На. Мою. Слюну.

– Слюну? – снова пропищала.

– Вот чего ты переживаешь? Вечером снимем с глаз повязку. Посмотришь на себя. Ничего непоправимого.

– ЧТО ЕЩЕ?

– Хочешь водички?

– ДА! Что еще?

– Вечером посмотришь.

– Сейчас! Говори!

– Точно водички не хочешь? Ну ладно… Ты такая вся зелененькая! Прелесть! Поверь! Тебе идет! Даже обидно, что всего на сутки…

– ВИКТОР ГАДОВИЧ!

– Расслабься. И вообще, мне из-за тебя пришлось голым по лестницам бегать и ту хрень неопознанную сожрать! А тебя цвет зеленый не устраивает! Ишь какая цаца!

– Ше-е-еф, – чуть дрогнувшим голосом протянула я, – ну я же, я же… вот, – неопределенно закончила, пожав плечами. – А почему слопать пришлось из-за меня? Я не просила ее жрать. Я просила спасти меня от нее.

– Да ты и спасти не просила, лишь на всю округу визжала. И еще, Вознесенская, ты ту фигню видела вообще? Вот ты сразу смогла бы определить – ядовитая она или нет?

Я помотала головой.

– Вот и я не смог. А пока ее переваривал и выделял составляющие яда, ты мне, между прочим, весь зад обслюнявила!

Я покраснела. Мужчина хмыкнул.

– Отличный цвет вышел, фиолетовый такой.

Заскрипела зубами. Нет. Ну гад ведь подколодный! Знает, что я девушка скромная, в принципе, а они, Твари, более открытые и раскрепощенные.

– Ладно, прости, все время забываю, что ты человек. В общем, переварил, выделил состав и укусил тебя. Противоядие ввел. Но у тебя аллергия, по всей видимости, на меня. Ты теперь словно нага, только без хвоста. Вечером посмотришь.

– Поняла. А чего мы убегали-то?

– Ай, Вознесенская, отстань!

Услышала, как мужчина протопал босиком в комнату, потом скрипнул диван. Отлично. А меня он тут бросил с заклеенными глазами. Я тяжело вздохнула. Поднялась и отправилась следом.

В этом был весь Виктор Полоз. Такой неправильный супергерой. Вроде и умный, и красивый, и это не все его достоинства. Но вот меня за комнатную собачку держит. А я же человек.