Анна Змеевская - Песнь ветра и тьмы

«А, ну да, кто-то вздумал поплакаться», – едко напомнила она сама себе.

– И кто же?

Со скорбным вздохом этот поганец поставил бокал и, поднявшись с места, прошествовал в сторону окна.

– Не сегодня, крошка.

Астрид едва успела поймать его за руку и дернуть, разворачивая к себе.

– В смысле – не сегодня? Это важно, Кэрт!

– Ну скажу я, и что ты сделаешь? Побежишь в Бюро, сверкая алым мундиром? Это очень хреновая идея, Астрид, тем более что я даже не смогу проследить, чтобы ты ненароком не убилась об кого-нибудь, – он состроил преувеличенно грозную физиономию и погрозил пальцем. – Работенка у меня наметилась. Вернусь послезавтра, будем вместе играться в детективное расследование. Ну-ну, крошка, не дуйся, – мягко пожурил Кэрт, высвободив руку. Махнув кончиками пальцев по щеке, он заправил ей за ухо прядь волос. – Хочешь, подарочек с юга привезу? Нет? А всё равно привезу. Так что веди себя хорошо!

И, напоследок подмигнув оторопевшей от такой наглости Астрид, несносный кошак-переросток как ни в чём не бывало сиганул за окно. Она едва подавила желание выскочить вслед за ним, чтобы навалять как следует за все эти ужимки. Но в последний момент всё же вспомнила, что она, на минуточку, взрослая, воспитанная мать двоих котов и вообще офицер полиции.

К тому же, как ни печально признавать, клятый ассасин прав: без него соваться ко всякой шушере – всё равно что слить дело. Да и лимит глупостей в этом месяце исчерпан: бродить по сомнительным местам вроде гильдейской таверны или гильдейских же осведомителей стоит с соответствующей компанией. Ну или с кем-то вроде Киары Блэр или Рангрид Фалько, но где ж их взять в Аэльбране? Даже если она сможет выбить признание из осведомителя, или вовсе засадит в тюрьму за преступные связи, то спугнет похитителей. А этого никак нельзя допустить, если она хочет найти детей живыми и желательно здоровыми.

Астрид – в который уже раз! – тяжко вздохнула и оглянулась на своих котов, разочарованно глядящих на окно.

– Буду вести себя хорошо. Так ему и передайте!

***

– Нет, мама! В сотый раз повторяю: я не собираюсь замуж в обозримом тысячелетии! Тем более за Олафа!

– Сын ярла, красавец, шесть с половиной футов роста, дом свой на днях достроил! Чем не идеальная партия!

Разговор этот, а точнее – настойчивая попытка заставить Астрид второй раз наступить на грабли замужества, продолжался уже час. За это время она успела пожалеть, что ей вообще взбрело в голову купить парные зеркала для связи с родным домом – последнее достижение магической науки в итоге оказалось орудием пытки с лицом дорогой матушки и её же молодецки громким голосом. Мадам Эдла восседала на своем кресле, словно на троне, и всем видом демонстрировала, как она недовольна непослушной дочерью. Двадцать восемь лет – и не замужем! Невиданная наглость для девицы из солхельмской деревни. (Не важно, что по островным меркам Воронья Скала – крупный город и столица холда. Ещё более не важно, что план «выйти замуж до тридцати» Астрид уже выполнила.)

Пожалуй, дорогой матушке стоит поблагодарить богов за светлую дочь. За годы соседства и дружбы с Шелли Эрдланг Астрид успела достаточно хорошо выучить её на диво богатый арсенал проклятий. И сейчас очень близка к тому, чтобы пустить его в ход.

На колени запрыгнул Фьял, явно возмущенный тем, что в его доме кто-то орет (помимо него с Янси), и осуждающе уставился в зеркало, помахивая пушистым хвостом. Астрид запустила пальцы в серо-белую шерсть и ответила матери уже спокойнее:

– Тем, что это почти инцест.

Олаф, сын грозного ярла Вороньей скалы, несмотря на все свои достоинства, в глазах Астрид был сексуален даже меньше, чем старый хрыч Гуннар. Поженить их пытались едва ли не с рождения, но их желания сильно расходились с матримониальными планами дорогих родителей. Сначала куда интереснее было вместе таскать сладости из храма Дехейры, потом – носиться по лесам за зайцами, а когда Астрид исполнилось тринадцать, она и вовсе укатила в Иленгард, познавать магическую науку. Олаф, на наличие у которого дара никто не рассчитывал, присоединился к ней через два года, поступив на лекарский факультет, что совершенно не вязалось с грозной внешностью. Вместо напарника по охоте стал собутыльником во время студенческих пьянок, да только в мужья по-прежнему не годился – ибо, как выяснилось, к девицам Олаф равнодушен. Да и лучшим друзьям жениться – это какое-то извращение.

– Не говори глупостей! Во-первых, вы не родственники…